Ежов. История «железного» сталинского наркома

Зборовский давал исключительно ценную информацию по троцкистам, и Ежову нравилось, что агент делает основной акцент на замыслах Троцкого ликвидировать Сталина. Зборовский, ссылаясь на высказывания Седова, сообщал, что Троцкий и его сообщники говорят об убийстве Сталина как о крайне важном и необходимом мероприятии, которое позволит раз и навсегда покончить с нынешней властью в России. Ежова не волновало, действительно ли Седов это говорил или Зборовский, будучи хитрым и ловким человеком, угадывает мысли своих московских руководителей. Зная, что Сталин, часто называя Троцкого бандитом и террористом, ни на минуту не сомневался в намерениях троцкистов убить его, Ежов старался доказать вождю, что НКВД делает все во имя спасения его жизни, угроза которой исходит из-за рубежа. Поэтому на предстоящем процессе над правыми будут обвиняемые, направленные Троцким в СССР для покушений на Сталина и Ворошилова, будет и Ягода, успевший умертвить Менжинского, Куйбышева, Горького и его сына, Максима, но не сумевший благодаря бдительности возглавляемого Ежовым НКВД расправиться с вождем.

Ежов никогда не предлагал Сталину ликвидировать Льва Седова, да и Хозяин не ставил перед ним такую задачу. Седов был залетной, не ключевой фигурой в троцкистском движении, которое вряд ли бы сошло на нет после его смерти. Убийство Седова или, не дай бог, неудавшаяся попытка покушения на него, усложнили бы операцию уничтожения самого Троцкого, который наверняка после этого принял бы чрезвычайные меры по обеспечению своей безопасности. Кроме того, Седов полностью доверял Зборовскому, что давало возможность контролировать деятельность троцкистов.

Но Седова больше нет, и Ежов не хотел, чтобы такой враг умер своей смертью. Этого нельзя допустить. Просто у надежной партийной агентуры неожиданно появилась возможность прикончить Седова в больнице и она совершила справедливый акт возмездия. Сталин должен это правильно понять и высоко оценить.

Пора разбегаться

Вечером на дачу к Ежову приехали двое его выдвиженцев — начальник Ленинградского управления Михаил Литвин и народный комиссар внутренних дел Украины Александр Успенский. В Москву они прибыли для участия в работе второй сессии Верховного Совета СССР.

С Литвиным Ежов познакомился еще в Казахстане и все время тянул за собой: вызвал с партийной работы из Кызыл-Орды и пристроил в аппарате ЦК, а потом, в октябре 1936 года, став наркомом внутренних дел, сделал его начальником отдела кадров НКВД, считая, видимо, одним из своих самых доверенных людей. Вскоре Литвин возглавил один из ключевых в этом наркомате секретно-политический отдел. В январе 1938 года он начал руководить не уступавшим по значению республиканскому наркомату Ленинградским управлением НКВД, сменив на этом посту Леонида Михайловича Заковского, ставшего заместителем Ежова.

Не без участия Ежова сделал головокружительную карьеру в НКВД и Александр Успенский. В свои тридцать пять лет он был комиссаром государственной безопасности третьего ранга, как и армейский комкор, носил на петлицах три ромба, возглавлял крупнейший республиканский Наркомат внутренних дел.

Он родился в Тульской области в семье лесного сторожа. Окончил начальное училище, после чего глубоко религиозные родители решили отдать сына в услужение Господу. Успенский поступил в духовное училище. Но проучиться пришлось только два года. В 1918 году училище разогнали и шестнадцатилетний Александр пошел работать продавцом в бакалейную лавку в Туле. Там он долго не задержался и вскоре поступил в милицию, почти сразу же стал начальником районного отдела, а в 1922-м его перевели в губернское ГПУ.

Природа наделила Успенского настойчивостью, сообразительностью, хитростью, умением ладить с начальством. Молодой чекист быстро продвигался по служебной лестнице. За короткое время он успел побывать начальником экономического отдела полномочного представительства ОГПУ по Московской области, помощником коменданта Кремля, заместителем начальника управления НКВД по Новосибирской области, начальником Оренбургского управления НКВД.

Молодой удачливый руководитель нравился наркому Ежову и не раз доказывал ему свою преданность, выполняя важные и деликатные поручения. В марте 1937 года перед назначением в Оренбург Ежов приказал Успенскому: «Не считаясь с жертвами, нанесите полный оперативный удар по местным кадрам. Да, могут быть и случайности. Но лес рубят — щепки летят. Имей в виду, в практической работе органов НКВД это неизбежно. Главное, что требуется от тебя, — это показать эффективность своей работы, хорошие результаты, блеснуть внушительной цифрой арестов».

Успенский делает все, чтобы оправдать доверие шефа и показать «эффективность своей работы». За короткий период времени он сфальсифицировал в Оренбурге ряд громких дел, в том числе и по разоблачению мифической белогвардейской организации, которая якобы даже располагала войсковой структурой, что дало возможность арестовать несколько тысяч врагов народа.