Ф.И. Щербатской и его компаративистская философия

Когда Перельман завершил свои изыскания в неформальных доказательствах юриспруденции и современных гуманитарных наук, он с изумлением обнаружил, что только реабилитировал ту часть аристотелевской логики, которая игнорировалась или презиралась, а именно логику диалектических рассуждений, разработанную в «Риторике», «Топике» и «О софистических опровержениях». Рике и Силларс также сопоставляют, не без амбициозности, свою «аргументацию, сосредоточенную на аудитории» с «Федром» и «Риторикой», дистанцируясь от Платона и вступая в «диалог» с Аристотелем. Я. Хинтикка и Д. Бачман, создатели интеррогативной концепции диалога, пытаются восстановить в прежней силе, но с нововведениями сократовский метод вопрошания (майевтику)[423]. В результате создается впечатление, что «новая риторика» есть ренессанс античности. Но речь идет об античности только европейской. Несмотря на то, что по самой своей интенциональности индийский философский дискурс еще ближе рассматриваемому философскому направлению, чем эллинская диалектика, он полностью им игнорируется. В своей основополагающей книге Перельман и Ольбрехтс-Титека обращаются к индийскому пятичленному силлогизму лишь в связи с «аргументацией с помощью примера» (далее рассматриваются и другие случаи обоснования посредством апелляции к частному случаю: иллюстрация и образец), называя его типичным и «даже утрированным» случаем данного способа аргументирования[424]. Вместе с тем значение индийской модели силлогизма может быть осмыслено в связи с движением «новой риторики» и более объемно.

Дело в том, что если в аристотелевской логике силлогистика и диалектика располагаются в разных нишах, то в индийском пятичленном силлогизме они совпадают. И это можно продемонстрировать поэтапно. В формальном доказательстве выдвижение тезиса означает заявку на установление его истинности. В диалогической аргументации — помимо этого и на его принятие в качестве оптимального способа решения проблемы в сравнении с альтернативным. Лучший пример — тезис найяиков в контексте противостояния мимансакам: «Звук не вечен» (pratijna). Далее, в формальном доказательстве обоснование тезиса идентично цепочке умозаключений (развернутой или свернутой), тогда как в диалогической аргументации оно включает, помимо этого, также последовательные шаги по убеждению в том или ином положении других лиц. Но все это находит точное и даже стадиальное соответствие в трех последующих членах индийского силлогизма в виде собственно аргумента, который даже терминологически соответствует «причине» принятия именно отстаиваемого тезиса (hetu): «Ввиду того, что он производим»; приведения положительного или отрицательного примера (udaharana): «Но все, что производимо, не вечно, как, например, горшок» или «Но все вечное непроизводимо, как, например, Атман»; приведение сказанного в соответствии с аргументируемой ситуацией (upanaya): «Но то же самое в случае со звуком» или, соответственно, «Но не так в случае со звуком». Конечный пункт формального доказательства — констатация истинности того или иного высказывания, диалогической аргументации — кроме того и попытка превращения собеседника в единомышленника. Именно данный момент составляет основную интонацию пятого члена индийского силлогизма (nigamana): «Следовательно, [можно убедиться в том], что звук не вечен».