Ф.М.Достоевский. Новые материалы и исследования

То обстоятельство, что статья "Пожары" была правлена (гранки 2-й статьи не имеют правки) и один небольшой абзац, чисто финансового характера, добавлен рукой М. М. Достоевского, усиливает, конечно, неопределенность авторства, но не следует при этом упускать из виду и того, что писал о брате Ф. М. Достоевский в заметке "Несколько слов о Михаиле Михайловиче Достоевском". Он свидетельствовал, что тот "был человек <…> никому не доверявший даже на время своих редакторских обязанностей" и что "писал в журнале мало; всего было только несколько статей его, в отделении критики" (XIII. — 341-342)[129].

В пользу авторства Ф. М. Достоевского говорит и быстрота, с которой была написана статья "Пожары".

В начале статьи имеется фраза:

"На другой и на третий день после 28 числа были новые пожары".

Следовательно, статья была начата не ранее 31 мая и в тот же день закончена, так как 1 июня она, правленная редактором, была запрещена цензурой.

7 июня Достоевский уехал за границу, в конце месяца он был в Лондоне, где пробыл свыше недели и встретился с Герценом.

Об этом свидании Лемке писал:

"Достоевский сам указал на свое посещение Герцена в "Дневнике писателя", но так кратко и отрывочно, что и цель и содержание их беседы остаются неясными"[130].

Одно несомненно. Петербургские пожары не могли не быть затронуты в их беседах. Достоевский только что был свидетелем их, Герцена в них обвиняли. Не мог выпасть из их бесед и вопрос о прокламации "Молодая Россия", о которой Герцен подробно писал вскоре после отъезда из Лондона Достоевского в статье "Молодая и старая Россия". Характерно сходство некоторых высказываний Герцена с заявлениями редакции "Времени". Разве ""молодые люди" (а для нас не подлежит сомнению, что летучий лист этот писан очень молодыми людьми)" Герцена не напоминают "трех золотушных школьников, из которых старшему уже наверно не более тринадцати лет". А фраза "Маловерные, слабые люди! Как мало надобно вашим женским нервам, чтобы испугаться, бежать назад, схватиться за фалду квартального" не вторят ли с некоторым изменением фразе о "хилых старцах в подагре и хирагре с старобабьим умом, переменивших по прочтении глупого листка свое белье"? Наконец, мнение Герцена, что прокламация "вовсе не русская; это одна из вариаций на тему западного социализма, метафизика французской революции"[131], не схоже разве с мнением Достоевского, что прокламацию напечатали, "не справившись даже хорошо с иностранными книжками, откудова они все выкрали и бездарно перековеркали"? Неужели все эти совпадения дело случая, а не результат бесед Герцена с Достоевским? И не служат ли эти совпадения еще одним косвенным доказательством того, что автором двух запрещенных статей был Ф. М. Достоевский?

Суммируем все, что говорит за авторство Ф. М. Достоевского. Это в первую очередь его перо, язвительная ироничность и острота его стиля, взволнованность, страстность, а отчасти быстрота, с которой была написана статья, столь характерные для Ф. М. Достоевского. Во-вторых, содержание, находящееся, как это уже отмечалось Томашевским, в согласии с другими высказываниями Ф. М. Достоевского. В-третьих, имеющиеся у нас сведения, что в эти годы Ф. М. Достоевский написал для журнала "Время" ряд публицистических статей, откликавшихся на события, волновавшие общество, и сведения, что М. М. Достоевский был лишь автором нескольких критических статей. Добавим к этому некоторую близость статьи Герцена "Молодая и старая Россия", написанной вскоре после встреч с Достоевским, с запрещенными статьями "Времени", и, нам думается, что вопрос об авторстве может быть решен в пользу Ф. М. Достоевского. Мы, конечно, не отвергаем возможности некоторого участия М. М. Достоевского в написании запрещенных статей. За это говорит и небольшой абзац по финансовому вопросу, внесенный его рукой в конце статьи "Пожары".

Независимо от всего за М. М. Достоевским следует признать высокое мужество, позволившее ему попытаться опубликовать подобную статью в те страшные дни.