Ф. М. Том 1

Пианист деликатно отвернулся, а лицо Алтын, раскрасневшееся (будем надеяться, только от музыки) и ужасно красивое, виновато дрогнуло — стрела попала в цель.

— Ты же знаешь, у меня в одиннадцать ночной тест-драйв.

Последние два года она возглавляла журнал «Хай-хилз», еженедельник для женщин-автолюбительниц: минимум технических подробностей, максимум элегантности и практичности. Поработав сначала в политическом издании, потом в эротическом, Алтын нашла наконец занятие по душе. Никакой грязи, сплошь положительные эмоции плюс каждый месяц на обкатку новое авто, одно шикарней другого. О чем еще может мечтать современная деловая женщина?

— Да-да, конечно, я забыл, — с иезуитской кротостью кивнул Ника. Мол, ясное дело, музицирование важней родной дочери. — Ну, не буду мешать… Вы занимайтесь.

И пошел в комнату, к книжным полкам.

Посмотрел на свое отражение в стекле, поморщился. Ну что, Фома Опискин, добился своего, испортил жене удовольствие? А если она просто хочет научиться хорошо играть на фортепиано? Вдруг взяла и в тридцать пять лет впервые открыла для себя волшебный мир музыки?

Ведя пальцем по сводному алфавитному указателю произведений, включенных в ПСС Достоевского, он еще некоторое время поугрызался, потом взял себя в руки. Посмотрел снова, уже сосредоточившись.

Особенно изучать было нечего. На букву «Т» в указателе имелась одна-единственная позиция:

«Тайный совет., кн[1] Д. Обол[2] й» (1875; неосущ. замысел), XVII, 14, 250, 443».

И всё, никакой «Теорийки».

Неужели…?!

Стоп, стоп, — осадил себя Ника. Не будем торопиться. Нужно просмотреть рукопись повнимательней. Скорее всего это черновик какой-нибудь работы, которая впоследствии получила другое название.

Тем не менее в офис он ворвался запыхавшись — ни одним, ни другим лифтом не воспользовался, терпения не хватило.

— Не ушел?

— Пробовал, — хладнокровно ответила Валя, поправлявшая у окна макияж. — Причем с применением насилия. Боксер долбаный. Пардон, я хотела сказать: «жалкий боксеришка». Одними руками много не намахаешь. Тэквондо покруче будет.

— Ты что, его побила? — горестно воскликнул Николас. — Ах, Валя, Валя, ну что мне с тобой делать!

Он заглянул в кабинет и увидел, что владелец уникальной рукописи сидит на корточках, держась обеими руками за промежность. Рукопись он прижимал к груди подбородком. Лицо у парня было бледное и злое.

— Моё, не отдам! — просипел он. — Суки!

— Никто не покушается на вашу собственность, — поспешил заверить его Фандорин. — Ради Бога, простите мою секретаршу. Это я виноват. Она поняла мою просьбу — не отпускать вас — слишком буквально. Но вы ведь, кажется, первый попытались ее ударить? Вот, выпейте воды и успокойтесь…

Он взял молодого человека за локоть, усадил в кресло.

— Если ваша рукопись — то, что я думаю, она поистине бесценна. Это национальное, нет, всемирное достояние! Но чтобы убедиться, я должен ее прочесть. Вы позволите?

— Хрена! — рявкнул Рулон, то есть Рулет, да-да, Рулет. — Гони тыщу, тогда дам. Только при мне.

— Да что у вас всё «тыща» да «тыща», — расстроился Ника. — Говорю вам: возможно, это культурное событие мирового значения! В самом деле, вам нужно выпить воды.

— Не надо мне воды! Где у вас тут сортир?

— За дверью, налево. Может быть, вы пока позволите мне взглянуть?..

Фандорин протянул руку за рукописью, наткнулся на красноречивый злобный взгляд и со вздохом вынул тысячерублевую бумажку. Лишь тогда Рулет сунул ему страницы.

— Только почитать. Вернусь — отдашь, — предупредил невоспитанный молодой человек и быстро вышел.

— Видишь, как ты его оскорбила, — посетовал Фандорин выглядывавшей из-за двери секретарше. — А вначале был такой славный.

Валя презрительно наморщила носик.

— Ничего, сейчас повеселеет.

— Почему ты так думаешь? — спросил Ника, разглаживая слегка примятый первый листок.

— Совершит подвиг — в смысле, подвинется в вену, и сразу станет сахарный.

Но Фандорин этих слов уже не слышал, он читал. Сначала разбирать почерк было трудновато, но довольно скоро глаза привыкли, и дело пошло быстрей.

Глава первая МОЖЕТ, И К ЛУЧШЕМУ

В понедельник с самого утра Порфирий Петрович занимался делом хлопотным, но небесприятным — обустраивал казенную квартиру, вплотную примыкавшую к его служебному кабинету (удобнейшая вещь!). Кое-что надобно было подправить и подкрасить, прибавить уютца, а самое головоломное — найти место для книг, покамест лежавших в коробках. Прежний жилец обходился одним-единственным шкапом, в котором содержались лишь пыльные тома с законоуложениями, новый же обитатель любил не только юридическое, но и вольное чтение, так что пришлось заказывать столяру два десятка поместительных полок, которые только нынче прибыли и устанавливались на место.