Глава 21
В тот день я навестила Ильича, который чувствовал себя значительно лучше, поведала ему про свои приключения последних дней, оставила сок и фрукты и отправилась домой. Мне требовалось еще прибрать квартиру Сони и купить ей кое-каких продуктов.
Однако когда я пошла за Варварой, та сообщила, что приезжал «мужик из клуба, который посчитал Соню мертвой», и забил холодильник недели на две вперед. От нас требуется только пыль вытереть да пол помыть, что мы и сделали.
Соня, по-моему, чувствовала себя вполне нормально, правда, ей предстояло еще делать пластику шва. Но это уже проще, чем восстанавливаться после пулевого ранения.
Главное – она опознала стрелявшего.
– Ты уверена, что стрелял этот Красавин?!
– Да ты бы видела его морду, когда я пришла на опознание! Он-то был уверен, что меня убил! А вот она я – живая и здоровенькая. Меня от него с трудом оттащили. – Она улыбнулась. – Но фотографию я ему здорово подпортила, добавила к следам, оставленным женой твоего мужа. Знаешь, какую чушь он нес? Что будто бы послала его меня убивать! Ну не бред ли, а? Я ее в глаза никогда не видела! И Некрасова твоего тоже. Чем я могла помешать этой стерве? Хотя, наверное, мужик врет, выторговывает себе срок поменьше. Стрелял-то он.
Я, признаться, не представляла, что и думать. Зачем Лидке Красавиной убивать Соню, если Красавин-младший говорит правду? Или Лидка имеет какое-то отношение к коллекции? Ведь не зря же ее родственники, дядя-рецидивист с сыном, вступили в Общество потомков царской семьи… И Соня имеет отношение к этому Обществу. Пусть не прямо, а опосредованно, но имеет.
По-моему, они могли не поделить только коллекцию.
– Да, кстати! – воскликнула Соня. – Баба-то исчезла! Жена твоего мужа. Мне в прокуратуре сказали. Они хотели с ней побеседовать, а ее нигде нет. И Некрасов не знает, где она. И ее отец не знает. Исчезла девочка вместе с яичком. Хотя на такое яичко, даже подпорченное, можно безбедно жить не один год. Ну почему мне не попадаются на пути мальчики с яичками Фаберже?!
Я спросила, что она думает дальше делать с Джеймсом Блэком. Ведь на субботу вроде бы намечено официальное представление родственникам в роли потенциального зятя. Соня не передумала везти Джеймса к маме с отчимом?
Соня не передумала. Мне предстояло ехать с ними и взять с собой для примерки мундир и платье.
В пятницу во второй половине дня, когда я сидела за швейной машинкой, позвонил Иванов и попросил вместе с ним съездить к Ильичу в больницу и его оттуда забрать. Его выписывают домой, а по пути мы как раз поговорим. Я не стала спрашивать о чем, ведь и так скоро узнаю, и поехала.
Разговаривать о деле мы стали дома у Ильича. Устроились на кухне в форме буквы П. Такую мне довелось видеть впервые. В одной «ножке» была дверь, в другой, в углу, стояла плита. Я бы лично устроила там шкаф – можно было бы прибить полки и установить дверцу.
Жил следователь с сестрой, довольно усталой женщиной, возраст которой я определить не смогла и не поняла, старше она брата или младше. Племянники лет десяти и двенадцати носились так, словно в одно место у них были вставлены пропеллеры. Квартира давно требовала ремонта. Муж у сестры, как я поняла, отсутствовал.