Фабиан Риск

«Точно так, как утверждал Фабиан», – подумала Дуня.

Возникла критическая ситуация, и шведская полиция попыталась связаться со Слейзнером, который по какой-то причине не ответил.

– А потом с датского номера перезванивали на шведский?

– Нет, он прослушал сообщение только на следующий день и стер его.

– Стер?

– Да, но мы храним все в течение года.

Оператор сказал «он», подумала Дуня и поняла, что ее собеседник выяснил, кто такой датский абонент. Но она не собиралась ничего комментировать. Она получила ответ на свой вопрос, и теперь ей надо просто подумать, как поступить дальше.

– Я выяснил еще одну вещь, – продолжил Фарид, когда она уже хотела поблагодарить за помощь и положить трубку.

– Да? Какую?

– Географическое положение мобильного на момент включения автоответчика.

– Я слушаю.

– Угол площади Хальмторвет и улицы Лилле Истедсгаде.

Дуня очень хорошо знала этот адрес – одну из самых известных в Дании точек сбора проституток.

– Это наверняка случайность, – ответила она, поблагодарила за помощь и положила трубку.

46

Раскаленный луч попал на голую часть живота чуть ниже пупка. Кожа в месте попадания задымилась тонкой струйкой, и раздалось слабое потрескивание. Словно кто-то жарил яйцо. Было уже начало седьмого вечера, а солнце по-прежнему светило, как в середине дня.

Воздух вибрировал.

Пахло горелым.

Так вот как пахнет паленая человеческая кожа, подумал Фабиан и, подняв глаза, посмотрел на вмонтированную линзу. Примерно как жареная свинина. Совсем не так, как сожженные волосы – этот запах он почуял, когда у него загорелся сначала пиджак, а потом волосы.

Он потерял четыре драгоценных секунды, пока до него не дошло, что он сам горит. Он навзничь бросился на землю, чтобы потушить огонь, но тот не унимался. У него по-прежнему горели волосы на затылке, и им стала овладевать паника. Задним числом он подумал, что вонь так же невыносима, как и боль, и только когда ему удалось через голову стянуть с себя пиджак, огонь полностью потух.

Прошло около часа, и он увидел, как тот же луч выжег сантиметр на животе Руне Шмекеля. Он хотел было переложить тело, но из-за боли в спине едва мог двигаться.

К тому же он ничего не хотел трогать до приезда Муландера и остальных. Лилья только еще больше укрепится в своих подозрениях насчет него, как только они увидят, что он топтался здесь и оставил следы. Поэтому он пересилил боль, перешагнул через изгородь, снял ботинки и носки и осторожно лег в траву.

Было по-прежнему удивительно тихо. Не слышно ни птиц в отдалении, ни ветра среди деревьев. Словно природа затаила дыхание, и в живых остался лишь он один. Он был больше не в состоянии держать глаза открытыми, и в конце концов погрузился в сон, который стал все глубже и глубже затягивать его вниз. В черную дыру без сновидений.

47

Дуня Хоугор вошла в лифт и нажала на кнопку третьего этажа. Она все еще чувствовала покалывания в спине после получасового лежания на игольчатом коврике. Она решила пока не использовать информацию, которую ей сообщили в TDC. На этот раз она не станет делать поспешных шагов и, прежде чем что-то предпринять, убедится в том, что все сведения соответствуют действительности.

Не было никакого сомнения, что шведы звонили Слейзнеру. Но действительно ли он находился в районе Вестербро на углу Лилле Истедгаде и что он в таком случае там делал, было не так очевидно. Ее ничуть не удивляло, что Слизняк ходит к проституткам. Но если подтвердится, что он ходит туда в рабочее время, и это всплывет наружу, ему не поздоровится.

Двери лифта открылись, и она направилась в сторону транспортного отдела. Но шла она не туда, а в отдел информационных технологий, зажатый в самом углу. До ухода домой ей надо проверить еще одну вещь.

– Привет, красотка! У тебя такой вид, будто ты отдавалась за наркоту, – прокричал Микаэль Реннинг, одетый сегодня в белые обтягивающие джинсы и футболку с глубоким вырезом и аппликацией из серебристых блесток.

– Примерно так я себя и чувствую.

– Что на этот раз? Заходила на порносайты и опять подхватила вирус?

– Пожалуй, да.

Она наклонилась над его письменным столом. Если бы Микаэль был гетеросексуалом, она бы, понятно, разозлилась. Сама не зная почему, она относилась к геям с гораздо большим снисхождением. Микаэль Реннинг мог более или менее сказать ей все, что хотел, но она на него не обижалась. Чем он и пользовался на всю катушку. Если у нее все в порядке с одеждой, что-то не то с волосами. Или с дыханием. «Ты опять забыла почистить зубы? Сколько раз тебе говорить, что после минета всегда надо чистить зубы…»

– Мне нужна распечатка личных журналов за 2 июля.

– За прошлую пятницу?

Дуня кивнула с таким видом, что стало ясно: говорить больше она не намерена.

– Можно спросить, зачем?

– Спросить можно, получить ответ нельзя.

Микаэль Реннинг пробормотал что-то неразборчивое, сел за компьютер и быстро ввел несколько команд, после чего принтер стал выплевывать страницу за страницей со всеми входами и выходами из системы сотрудников здания. Дуня брала еще теплые листы и просматривала их с той же скоростью, с какой принтер их печатал.