Читаем Фабрика полностью

Фабрика

И профессор начал свой странный рассказ. Чем дальше я слушал, тем больше округлялись мои глаза, ибо поверить в услышанное мог разве что человек с больной психикой. Но после прогулки по острову в компании механического чудища я уже не был уверен в себе. По словам профессора, идея строительства полностью автоматизированной фабрики по производству бумажных изделий принадлежала ему и группе тбилисских ученых. В качестве полигона был выбран этот маленький остров в Черном море.

— В каком море?! — переспросил я.

— В Черном. А что вас так удивило? Поначалу этот остров был необитаемым, а потом наш институт с помощью заинтересованного спонсора приобрел его в собственность. Под моим руководством здесь трудилась целая армия специалистов. Прятать нам, в общем-то, нечего — это всего лишь целлюлозно-бумажная фабрика, хоть и необычная — поэтому никаких средств сверхзащиты мы не придумывали. Разве что пустяшную электромагнитную оболочку да простенькие оптические искажатели, чтобы со спутников не было видно всех подробностей. Ну, а против любопытных туристов и прочих зевак по периметру острова стоят слабенькие психотронные излучатели, они попросту отпугивают непрошеных гостей, не позволяя им приближаться к острову.

Профессор подошел к двери, прислушался, потом повернулся и продолжил свой рассказ.

Когда строительство фабрики было завершено, за бригадой, в составе которой были инженеры, программисты и техники, прибыл теплоход. Профессору предстояло еще какое-то время пробыть на острове, чтобы проследить за пуском производства и убедиться, что фабрика работает без сбоев. Весь производственный персонал — рабочие, грузчики, механики — были роботами, или, как их называют, АМП: автоматизированный механический персонал. Не по-русски, конечно, а по-английски — Automated Mechanical Personell — хотя аббревиатура такая же. Машины так и нумеруются: АМП-1 — разнорабочий, АМП-2 — грузчик, АМП-3 — фасовщик, и так далее. Самые мощные с точки зрения начинки и технических возможностей — механики. Для них была разработана особая программа и мощный речевой аппарат. Это необходимо для того, чтобы контролировать работу фабрики, регулировать производство и отгрузку, а также следить за безопасностью.

— Та штуковина, что привела вас сюда, — сказал Абуладзе, — и есть один из пяти механиков.

Провожая бригаду специалистов, профессор вышел на причал. Одно обстоятельство немного смутило его — на палубе не было ни одного моряка, лишь голос капитана звучал из громкоговорителя, отдавая команды. Абуладзе не придал этому значения, и, когда судно отчалило, направился в свои апартаменты, которые находились прямо в его кабинете. Но возле самой фабрики дорогу ему преградил механик. Двое других зашли по бокам, а один встал сзади.

— Господин профессор, — сказал, подходя, пятый механик, — мы благодарим вас за блестяще выполненную работу. Однако для безопасности фабрики мы вынуждены переселить вас в другое помещение. Когда вы понадобитесь, мы вас пригласим.

— Какое "другое помещение"? У меня же в кабинете все управление, связь! Вы что, с ума сошли?! — воскликнул профессор, забыв, к кому обращается.

Но машины аккуратно обхватили его своими стальными клешнями и препроводили в камеру, куда впоследствии привели и меня.

— А что с бригадой? — спросил я.

— Понятия не имею! Ведь я с тех пор так и не смог связаться с большой землей. Но предчувствия у меня поганые. Эти машины держат меня, потому что я им нужен. Они меня кормят, поят, даже книгами снабдили. Вот и вас привели, чтобы мне не было скучно. Я, честно говоря, просто поражен уровнем их интеллекта, мы на такое не рассчитывали. Кстати, а как вы попали на остров? Я что-то все о своем, да о своем. Простите старика.

— Боюсь, профессор, что мое появление здесь покажется вам еще более странным, чем вся эта история с взбунтовавшимся машинами. Я с семьей приехал в Турцию…

— Как вы сказали? — удивился профессор.

— Да, вы не ослышались, в Турцию, более того — на Средиземное море. Мы поселились в замечательном отеле "Туртель" неподалеку от города Сиде. Три дня благополучно отдыхали, а на четвертый произошло нечто странное.

И я рассказал историю о неудачной попытке спасти Лялькино ведерко.

— Не может быть! — воскликнул профессор. — Они все-таки сделали это!

— Что "это"? И кто "они"?

— Они… хорошо бы понять, кто… воплотили в жизнь мою идею. Аквателепортатор! Я ведь работал над ним с две тысячи четвертого года.

— Обидно, конечно, когда двухлетний труд кто-то бессовестно крадет, — согласился я.

— Какой "двухлетний"! Я потратил на него сорок два года!

— Позвольте, но вы же только что сказали, с две тысячи четвертого…

— Молодой человек, если сейчас две тысячи сорок шестой, то сколько, по-вашему, прошло лет с две тысячи четвертого?

— Что-о-о?! — вскрикнул я. — Это же бред какой-то!

— В каком смысле? — переспросил профессор.

— Вчера было еще двадцать восьмое июля…

— А сегодня двадцать девятое.