Фабрика дьявола

Создатель, очевидно, находился в дурном настроении, творя это существо, которое парило в космосе с незапамятных времен и не имело никаких понятий о таких вещах, как дружелюбие, сотрудничество, искренность, доверие. Мне очень хотелось бы знать, была ли у него вообще способность воспринимать и знать физическую боль, например, возвышенное чувство — гордость от успеха в выполненной работе и т. д. Другие разумные существа для тумана были, видимо, только источником пополнения знаний, не окрашенных эмоциями, как у людей. Никто не знал, скольких ничего не подозревающих космических путешественников он уже проглотил, сколько разумных существ истлело на Эоле и других мирах этой системы? Туман пожирал их всех и будет продолжать пожирать, пока существует.

Я поднял взгляд. Тень маленькой планетки, пустынной планетки двигалась в центральной зоне тумана.

9 часов 07 минут.

Вишер так резко вскочил со своего кресла, что я испугался.

***

Он улыбался! Я едва мог этому поверить! — он действительно улыбался — в первый раз с тех пор, как мы прыгнули с парашютом в ночь.

— Сейчас это произойдет! — с воодушевлением воскликнул он.

Это снова был старый, меняющийся с секунды на секунду Вишер, уверенный в том, что тень планеты так сильно снизит температуру ядра тумана, что скорость мышления монстра сильно замедлится, если он вообще сможет мыслить. Это был трюк, о котором в прошедшие полтора часа я вообще не должен был думать.

Команда снова стала единой и сплоченной, как и раньше.

— Канонир… Канонир! Это рубка управления. Подготовить к старту пять водородных ракет. Заряд шесть — ускорение четыре ноль–ноль G.

Из динамика донеслись звуки из орудийного отсека.

— Сообщить об исполнении! — прозвучал приказ Вишера.

— С Н–один до Н–пять — подготовить к пуску!

— Зажигание 3,5,0 секунд.

— Зажигание 3,5,0 — установлено!

— Цель — точно в направлении полета.

— Цель точно в направлении полета — установлена!

Вишер посмотрел на хронометр горящими глазами, но секундная стрелка ползла невыносимо медленно.

9 часов 8 минут и 40 секунд.

— Внимание всем шахтам: огонь!

Корабль содрогнулся. Водородные ракеты, несущие заряд шесть, были объемистыми штуками, а заряд их в десять раз превышал заряд обычных ракет.

Мы увидели мчащиеся прочь, освещенные солнцем ракеты, а через одну пятую секунды они исчезли с экранов, так как их ускорение было 400 G, за которым человеческий глаз не мог уследить.

— Ускорение — полные 10 G — через пятнадцать секунд! — крикнул Вишер. — Времени в обрез. Каждый защищается, как может!

Я откинулся на спинку своего кресла. Тело переносит ускорение лучше, если во время его действия оно лежит на мягкой обивке. Убийственное ускорение навалилось мне на голову и грудь, когда мощность двигателя увеличилась почти скачкообразно. Я заблаговременно повернул голову таким образом, чтобы видеть экраны.

Звезды поплыли. По экранам скользили с огромной скоростью незнакомые созвездия. ЭУР2002 описывал крутую дугу, отклоняясь от прежнего курса. Вишер установил курс почти вертикальный к плоскости эклиптики системы Дельты Домус.

Расплющенные легкие были едва способны вобрать в себя воздух, пульс сильно ощущался в моем черепе, огненная пелена, фантастическое порождение мучимого мозга и деформированных давлением глаз, застилала поле зрения. Мне стоило огромных усилий достаточно четко и ясно видеть происходящее на экранах.

Тень Сперансы начала освобождать центр тумана, подходило к концу полное затмение. В это мгновение возобновляли свою активность мыслительные процессы тумана, освобождаясь от парализующего холода космоса. Сейчас он должен заметить, что мы его обманули.

С момента пуска ракет прошло пять минут. Сцена, казалось, окаменела. Несмотря на убийственное ускорение, мы вроде бы и не двигались — теперь, когда уже было проведено изменение курса.

Туман…

Полыхнула яркая вспышка. Пять взрывов, происшедших в ту же секунду, во много раз усилили первый. Море звезд исчезло, словно смытое, и даже Дельта Домус превратилась в крошечную мутную лампочку на фоне сияющего, голубовато–белого потока света, исходящего с места взрывов. Тумана больше не было видно, а там, где находился его центр, сияло искусственное солнце, порожденное водородными ракетами, которое распухало, пожирая черноту пространства…

Я хотел воодушевленно воскликнуть, но перехваченное горло издало только беспомощный хрип, которого никто не услышал. Возбуждение быстро прошло. Ускорение требовало жертвы. У меня перед глазами потемнело, могучим водопадом обрушился на меня шум, стал громче, понес меня…

Я потерял сознание лишь на несколько секунд, а когда снова пришел в себя, плита исчезла с моей груди и можно было свободно дышать, несмотря на ощущение колющей боли в легких. Я осторожно привел кресло в нормальное состояние и осмотрелся.

Вокруг было тихо. В контурном кресле без сознания лежала Жаклин, а Вишер, находившийся в полном сознании, сидел за пультом управления, уставившись на экран.