Фабрика кроликов

– Убийца отрезал от кроличьей головы одно ухо – видимо, забрал в качестве сувенира. И вот что мы нашли у жертвы в правой лапе…

Двумя пальцами, несмотря на то что на руках у нее были перчатки, Джессика держала книжечку размером примерно два на полтора дюйма и страниц в сорок – пятьдесят.

– Это флипбук. Сейчас такие уже не выпускают. Картинка на каждой следующей странице чуть-чуть отличается от предыдущей. Если быстро листать, возникает эффект движения, как в рисованных мультиках. Взгляни.

На обложке красовался кулак. Придерживая страницы большим пальцем, Джессика начала быстро листать. Вскоре из кулака выскочил средний палец.

– Нет, такое в наших киосках определенно не продается, – произнес Карри.

Биггз принялся писать в блокноте. Предполагается, что следователи по особо опасным преступлениям пишут исключительно на планшетах. По крайней мере планшеты постоянно мелькают в детективных сериалах. Так что на жалкий блокнотик Терри никто не обратил внимания. Но я-то знал: Терри и не думает доверять бумаге показания или там свои ценные соображения – он ведет со мной бесшумный разговор. Я скосил глаза влево и прочел: «P.S.». В качестве ответа я пожал плечами. Терри закрыл блокнот. Он не собирался обсуждать свою версию при посторонних.

– Брайан, – сказал я, – нам нужно поговорить с ближайшими коллегами Элкинса.

– Легко, – ответил Карри. – Каждому персонажу полагается наблюдатель. Специальный человек, который ходит за персонажем на приличном расстоянии на всякий пожарный случай. Я уже подсуетился. У Элкинса наблюдателем была Норин Стубьяк. Хотите, я ее к вам пришлю? Вдобавок во время Завтраков с Любимыми Героями персонажи работают в командах – наверняка найдется еще с полдюжины человек, близко знавших Элкинса. Плюс те, кто делил с ним гримерку. Я составлю для вас список.

– А вот этого не надо, – встряла Эми.

– Чего этого? – Я понял, что трансформация из доброго копа в злого долгой не будет.

– Понимаю, мои слова могут прозвучать жестоко, – начала Эми, – но нам повезло, что мистера Элкинса убили именно в тупике, вдали от посторонних глаз. Сантехник, который обнаружил тело, согласился хранить молчание. Еще четырнадцать человек успели набежать на место преступления, прежде чем нам удалось закрыть территорию для посторонних. Эти четырнадцать также обещали ни с кем не обсуждать произошедшее.

– Какие у вас тут все послушные; где вы только их берете? – съязвил я.

– Закон не запрещает поощрять сотрудников за соблюдение ими корпоративной тайны. Зачем предавать происшествие огласке, опрашивая всех и каждого? Я думала, мы стараемся не довести дело до таблоидов.

– Это вы стараетесь не довести дело до таблоидов, – отрезал я. – А мы стараемся дело раскрыть. Что подразумевает опрос всех контактировавших с Элкинсом по работе.

Брайан с глубокомысленным видом покачал головой:

– Убийство ведь преднамеренное, не правда ли? Некто имел на Элкинса зуб. Некто выследил Элкинса и задушил. Может, даже сотрудник парка.

– По-моему, убийство было тщательно спланировано, – начал Терри. – Во-первых, место выбрано идеально. Никаких свидетелей. Во-вторых, бумажник с деньгами у жертвы не похищен. В-третьих, убийца оставил книжку с картинками. Мы имеем дело с убийством, совершенным из мести. Элкинс здорово кому-то досадил.

– Убийство, совершенное из мести… – мечтательно произнесла Эми. – Вероятно, следует допросить людей, с которыми Элкинс общался в нерабочее время. Может, у него была подружка, а у подружки – ревнивый муж.

– Какая подружка, Эми? Какой муж? – вмешался Карри. – С каких это пор ревнивые мужья оставляют такие вот книжки? Нет; боюсь, убийце, кем бы он ни был, досадил далеко не Элкинс, а досадил ему «Ламаар», – вот и придушил Кролика Трынтраву. И самое скверное здесь – флипбук. Наверняка этот жест адресован нашей компании.

– А что он означает? – Эми поджала губы и округлила глаза – глубоко запрятанный протестантизм проявляется у таких дамочек на рефлекторном уровне.

– Идите на… угадайте с трех раз, куда именно. Что еще он может означать? – Для большей наглядности Карри оттопырил собственный средний палец, и протестантизм проявился у Эми еще ярче, в виде красных пятен на щеках. – Наверняка мы имеем дело с маньяком, который в эту самую минуту разгуливает по парку и замышляет убийства наших персонажей.

Эми одарила Брайана мрачным взглядом. Ей хотелось, чтобы мы занялись версией рогоносца, а не прочесывали «Фэмилиленд» в поисках маньяка.

– Предположим, Брайан прав, – сказал я. – Кто, по-вашему, столь сильно обижен на компанию, что готов убить первого попавшегося сотрудника?

– Кролик – это вам не первый попавшийся, – не стерпела Эми. – Кролик – символ компании! Он живой, потому что Ламаар вдохнул в него душу. Боже, что я говорю? Ладно, раз уж Брайан открыл эту банку с червями, продолжу: у нас работают шесть тысяч человек, и кто-то из них вполне мог до умопомрачения разозлиться на компанию и убить в гневе сослуживца.

– Я бы сказал, умопомрачение постигло каждого третьего нашего работника, – согласился Брайан. – Мне порой кажется, что я на маскараде в дурдоме.