Фабрика марионеток. Исповедь школьного учителя

Важным различием между общиной и институтом является наличие у общин естественных границ; они либо прекращают рост, либо умирают. Причина этого – в том, что в общинах и семьях каждый человек является уникальным, влияющим на сознание всех других членов общины. Постоянное внимание, которым человек окружен в Общине, придает всем, и богатым, и бедным, чувство собственной значимости, так как значимость ощущается тогда, когда другие обращают на тебя внимание. Внимание, конечно, можно купить, но истинное внимание и купленное – это совсем не одно и то же. Псевдообщинная жизнь, когда вы живете рядом с другими, не замечая их, под постоянной угрозой вторжения неприятных вам посторонних людей, дает прямо противоположный эффект. В псевдообщинной жизни вы по большей части анонимны и хотите таковым остаться из-за всевозможных опасностей, которым другие люди могут вас подвергнуть, если узнают о вашем существовании. Обратить на себя внимание в псевдообщине можно практически только купив его, так как преобладающая атмосфера – это атмосфера равнодушия. Псевдообщина – это лишь другая форма организации: в ней дружба и преданность преходящи, ее проблемы считаются чужими проблемами (проблемами того, кому платят за их решение), в ней и дети, и старики воспринимаются по большей части как раздражители, и общей мечтой всех членов является желание найти место получше, менять худшее на лучшее до бесконечности.

В отличие от настоящих общин псевдообщины и другие всеобъемлющие организации, такие как школы, расширяются максимально, настолько, насколько им это удается. «Больше» совсем не обязательно означает «лучше», но больше всегда означает прибыльнее для людей, которые на этом зарабатывают. Именно это соображение лежит в основе нынешних призывов еще более укрепить и расширить влияние школы: очень много людей смогут на этом росте сделать большие деньги.

В отличие от сложных, часто непостижимых и неизмеримых радостей общинной и семейной жизни успех в организации всегда измеряется математическим выражением превосходства: «Сколько пятерок? Сколько килограммов сброшено? Сколько запросов отправлено?» Соперничество находится в крови организаций, и точность, выраженная присвоением порядковых мест за достигнутые результаты, является их излюбленным стилем.

Конкуренция предпринимателей, как правило, играет на руку потребителям; бизнес вынужден идти в ногу со временем, постоянно держать высокую планку. Соперничество в пределах такой организации, как школа, – совершенно другое дело. В школе борются за благосклонность учителя, а эта благосклонность зависит от множества различных субъективных параметров; она всегда немного произвольна, а зачастую и очень пагубна. Она порождает зависть, недовольство и веру в чудеса. Учителя, в свою очередь, должны бороться за произвольно проявляемую благосклонность администраторов, от которых зависит получение хороших или плохих классов, хороших или плохих помещений, доступ к учебным материалам и к прочим заложникам послушания, подобострастия и субординации. Школьная культура основана на целой системе материальных поощрений и наказаний: пятерки и двойки, золотые звезды, «хорошие» классы, доступ к копировальной технике. В стенах таких учебных заведений теряет смысл все, что мы когда-либо слышали о том, почему люди стремятся к знаниям и стараются работать с полной отдачей.

Правда как таковая – еще один водораздел между общинами и организациями. В общине, если вы нарушите слово, все об этом узнают и у вас возникнут серьезные проблемы. Но во всех крупных организациях ложь во имя личной выгоды является нормой поведения; в школах это тоже входит в правила игры. Родителям большей частью лгут или говорят полуправду, так как их обычно считают противниками. По крайней мере так было во всех школах, где мне довелось работать. Только самые глупые сотрудники не прибегают ко лжи; наказания в случае разоблачения практически никакого, а выгода в случае успеха может быть значительной. Тот, кто бьет в барабаны по поводу злоупотреблений, рискует быть подвергнутым изоляции или безжалостным гонениям. Борцы за правду никогда не получают продвижения по службе, так как выступив против организации однажды, они вполне могут сделать это еще раз.

Реймский собор является ярчайшим примером того, что может совершить община и что мы рискуем потерять, если не поймем разницу между этим человеческим чудом и социальным механизмом, называемым организация. Реймский собор строился на протяжении ста лет людьми, которые работали круглосуточно без помощи каких-либо мощных механизмов. Все работали добровольно, никакого рабского принуждения не было. Ни в одной школе не преподавали в качестве предмета строительство соборов.