Читаем Фабрика планет. Экзопланеты и поиски второй Земли полностью

С изменением скорости газа неизбежно меняется и его орбита таким образом, чтобы равновесие между круговой скоростью и силой притяжения звезды могло вновь восстановиться. Теперь скорость газа между планетой и звездой оказывается ниже, в результате чего он отдаляется от планеты и перемещается ближе к звезде. Тем временем, набрав скорость, газ с внешней стороны планеты начинает удаляться от нее в противоположном направлении. В результате вокруг планеты образуется область, в которой плотность газа существенно ниже, чем в остальных частях диска.

Если сфера действия гравитационного притяжения планеты выходит за пределы протопланетного диска сверху и снизу, этот разрыв может сохраняться в течение определенного времени. Планета настолько велика, что газ не может проникнуть в образовавшуюся дыру — его скорость меняется, и он выталкивается обратно. Таким образом, разрыв не заполняется и продолжает блокировать поток газа до момента исчезновения газового диска.

После того, как атмосфера прекращает расширяться, планета сжимается, поскольку атмосфера продолжает охлаждаться и опускаться вниз. Плотность атмосферы увеличивается, сжимать ее становится все труднее, она начинает сопротивляться сдавливающим ее силам. В глубине атмосферы газового гиганта давление газа в результате сжатия достигает значений, при которых водород превращается в необычный жидкий металл. Эти колоссальные силы заметно замедляют процесс сжатия Юпитера и Сатурна: по имеющимся у нас данным Юпитер сжимается на 1 мм в год. Но даже столь незначительного сокращения объема достаточно для нагревания планеты, которая излучает больше энергии, чем получает от Солнца.

Описанный механизм формирования газового гиганта называют моделью аккреции на ядро, так как в ее основе лежит идея активной аккреции газа на поверхность твердого ядра. Интригует то, что он очень похож на механизм формирования планет земного типа, за исключением того, что связано с активным формированием атмосферы. Но время, которое требуется для его завершения, уже не кажется столь интригующим.

Первоначально считалось, что формирование Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна на их текущих орбитах продолжалось дольше 10 млн лет, что казалось невозможным, ведь к концу этого периода от газового диска уже ничего не должно было остаться. Поначалу осознание обозначенной проблемы привело к признанию невозможности аккреции на ядро, но благодаря корректировке модели после ряда новых открытий был сделан вывод о меньшей длительности периода образования четырех планет.

Первая корректировка связана с простым уточнением первоначальных расчетов модели. Скорость охлаждения газа отчасти определяется тем, слипаются ли частицы пыли при попадании в атмосферу, оседая на поверхность, или же они остаются во взвешенном состоянии в газе. Во втором случае образуемый частицами туман предотвращает утечку тепла (речь идет о повышении степени непрозрачности атмосферы), что замедляет процесс охлаждения. При оседании пыли на поверхность ядра охлаждение ускоряется, и атмосфера быстро переходит к стадии неудержимого расширения.

Более радикальное решение — переместить планету. В основе работы планетного буксира лежит тот же механизм, что обеспечивает образование разрывов в протопланетном диске. Пока планета притягивает газ, создавая условия для образования разрыва, газ, в свою очередь, тащит ее в обратном направлении. Газ внутри орбиты увлекает планету вперед, а та старается затормозить его, тогда как газ на внешней стороне орбиты тормозит планету, пока другие силы тянут ее вперед. Если газ на внешней стороне орбиты и газ внутри нее тянут с одинаковой силой, на планете это никак не отражается. Однако планета движется немного быстрее газа внутри орбиты, поскольку она не подвержена давлению. Это приводит к тому, что тормозящий газ оказывается ближе к поверхности планеты, одерживая верх над внутренними силами ускорения. Поэтому планета замедляется и получает направленный внутрь импульс.

При перемещении планеты по диску она сталкивается с новым скоплением планетезималей. Благодаря новой порции питания скорость аккреции снова возрастает, что приводит к сокращению времени, необходимого для начала коллапса, ни много ни мало в 10 раз. В этом сценарии планета вроде Юпитера начинает формироваться на расстоянии приблизительно 8 а.е., а затем перемещается к своему текущему положению на расстоянии 5 а.е., захватывая, как будто тралом, все объекты на своем пути. С открытием экзопланет идея о миграции планет стала ключевым элементом теорий их образования, выступая одновременно как в качестве фактора, способствующего процессу формирования, так и в качестве одного из главных препятствий на его пути.

Относительно недавно было высказано предположение о существовании еще одного механизма, обеспечивающего ускоренный набор массы газовыми гигантами. Согласно теории аккреции обломков, поглощение каменистых объектов меньшего размера позволяет планете расти быстрее, чем при слипании с крупными планетезималями.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История леса
История леса

Лес часто воспринимают как символ природы, антипод цивилизации: где начинается лес, там заканчивается культура. Однако эта книга представляет читателю совсем иную картину. В любой стране мира, где растет лес, он играет в жизни людей огромную роль, однако отношение к нему может быть различным. В Германии связи между человеком и лесом традиционно очень сильны. Это отражается не только в облике лесов – ухоженных, послушных, пронизанных частой сетью дорожек и указателей. Не менее ярко явлена и обратная сторона – лесом пропитана вся немецкая культура. От знаменитой битвы в Тевтобургском лесу, через сказки и народные песни лес приходит в поэзию, музыку и театр, наполняя немецкий романтизм и вдохновляя экологические движения XX века. Поэтому, чтобы рассказать историю леса, немецкому автору нужно осмелиться объять необъятное и соединить несоединимое – экономику и поэзию, ботанику и политику, археологию и охрану природы.Именно таким путем и идет автор «Истории леса», палеоботаник, профессор Ганноверского университета Хансйорг Кюстер. Его книга рассказывает читателю историю не только леса, но и людей – их отношения к природе, их хозяйства и культуры.

Хансйорг Кюстер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Монахи войны
Монахи войны

Книга британского историка Десмонда Сьюарда посвящена истории военно-монашеских объединений: орденам тамплиеров и госпитальеров, сражавшимся с неверными в Палестине; Тевтонскому ордену и его столкновениям с пруссами и славянскими народами; испанским и португальским орденам Сантьяго, Калатравы и Алькантары и их участию в Реконкисте; а также малоизвестным братствам, таким как ордена Святого Фомы и Монтегаудио. Помимо описания сражений и политических интриг с участием рыцарей и магистров, автор детально описывает типичные для орденов форму одежды, символику и вооружение, образ жизни, иерархию и устав. Кроме того, автор рассказывает об отдельных личностях, которые либо в силу своего героизма и выдающихся талантов, либо, напротив, особых пороков и злодейств оставили значительный след в истории орденов.

Десмонд Сьюард

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература