Читаем Фабрика планет. Экзопланеты и поиски второй Земли полностью

Но это не относится к комете Галлея. Ее орбита наклонена под таким большим углом к орбитам планет, что, по сути, комета повернута в другую сторону и обращается вокруг Солнца в противоположном направлении. Таким образом, если большинство короткопериодических комет лишь слегка поднимаются над плоскостью диска (менее чем на 10º), то орбита кометы Галлея наклонена к плоскости эклиптики на 162º. Столь необычная орбита свидетельствует о том, что комета начала свой путь в другом месте, а именно в облаке Оорта на краю Солнечной системы.

В отличие от объектов в поясе Койпера, вытолкнутых наружу планетами, каменистые небесные тела, образующие облако Оорта, испытали на себе куда более значительное воздействие. Приблизившись к газовым гигантам на расстояние, достаточное для получения мощного ускорения, они были заброшены планетной катапультой на самую окраину Солнечной системы. В этой критической точке направленное вовнутрь гравитационное притяжение Солнца уравновешивается обращенной вовне тягой, создаваемой гравитацией остальной Галактики. В результате появляется относительно стабильная область, в которой каменистые небесные тела не испытывают притяжения и находятся в состоянии покоя — на своего рода острой кромке по краю нашей Солнечной системы.

Этот ненадежный приют для заблудших космических глыб находится очень далеко, поэтому облако Оорта недоступно для непосредственного наблюдения. По оценкам, расстояние от него до Солнца составляет 22 000–100 000 а.е. (более 1 светового года), а количество объектов в нем, как полагают, исчисляется триллионами.

Балансируя между Солнцем и остальной Галактикой подобно акробату на тонком канате, каменистые тела в облаке Оорта теряют равновесие даже от малейшего гравитационного толчка от проходящей мимо звезды. В этом случае они устремляются во внутреннюю область Солнечной системы, где оказываются во власти солнечной гравитации, становясь долгопериодическими кометами.

Еще один, не столь давний, как комета Галлея, гость в окрестностях Солнца — комета Лавджоя. Впервые она была обнаружена австралийским астрономом-любителем Терри Лавджоем в 2014 г. В начале 2015 г. комета стала доступна для наблюдения невооруженным глазом и в конце января того же года максимально сблизилась с Солнцем. В отличие от кометы Галлея, комета Лавджоя движется по невероятно длинной петле в пределах Солнечной системы с периодом, который изначально составлял 11 000 лет. При прохождении кометы по той части Солнечной системы, где располагаются планеты, траектория ее орбиты изменилась под влиянием гравитационного притяжения, что привело к сокращению периода обращения до 8000 лет (но это все равно немыслимо много). Для сравнения: период обращения Плутона составляет всего лишь 248 лет.

Поскольку при движении по орбите объект описывает петлю, он должен возвращаться в точку отправления. Это означает, что кометы, движущиеся по орбитам с периодами обращения более 200 лет, должны начинать свой путь дальше пояса Койпера. При этом вытянутая эллиптическая форма их орбит указывает на то, что эта отправная точка находится намного дальше Плутона. Именно этот факт, наряду с разнообразием углов наклона этих долгопериодических комет, и привел Яна Хендрика Оорта к предположению о существовании вокруг Солнечной системы оболочки из удаленных объектов.

Так случилось, что Койпера и Оорта объединяло не только общее происхождение (оба астронома были голландцами): и у того, и у другого были предшественники, высказывавшие идеи, аналогичные предположениям о существовании пояса Койпера и облака Оорта. Оорт выступил со своей гипотезой о происхождении долгопериодических комет в 1950 г., но еще в 1932 г. об этом говорил эстонский астроном Эрнст Эпик. Предположение Эпика о том, что источником долгопериодических комет является облако далеко за орбитой Плутона, было опубликовано в журнале Proceedings of the American Academy of Arts and Sciences, который, как отметил в статье о работах Эпика его коллега Фред Уиппл, был «журналом, редко попадавшим в поле зрения астрономов». Не способствовало популярности статьи Эпика и ее неприметное название: «К вопросу о звездных возмущениях околопараболических орбит». Достаточно сравнить его с броским названием статьи Оорта 1950 года: «Структура кометного облака, окружающего Солнечную систему». Скорее всего, Оорт действительно не был знаком с этой более ранней публикацией, поскольку в своей статье он поблагодарил Уиппла за то, что тот привлек его внимание к работе Эпика: «Я в долгу перед доктором Уипплом, за то что он обратил мое внимание на интересную статью Эпика, в которой также рассматривается воздействие звезд на облако метеоритов или комет. Эта статья, с которой я имел возможность ознакомиться только после того, как были написаны первые три части настоящей работы, посвящена влиянию проходящих звезд на сильно вытянутые орбиты».

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История леса
История леса

Лес часто воспринимают как символ природы, антипод цивилизации: где начинается лес, там заканчивается культура. Однако эта книга представляет читателю совсем иную картину. В любой стране мира, где растет лес, он играет в жизни людей огромную роль, однако отношение к нему может быть различным. В Германии связи между человеком и лесом традиционно очень сильны. Это отражается не только в облике лесов – ухоженных, послушных, пронизанных частой сетью дорожек и указателей. Не менее ярко явлена и обратная сторона – лесом пропитана вся немецкая культура. От знаменитой битвы в Тевтобургском лесу, через сказки и народные песни лес приходит в поэзию, музыку и театр, наполняя немецкий романтизм и вдохновляя экологические движения XX века. Поэтому, чтобы рассказать историю леса, немецкому автору нужно осмелиться объять необъятное и соединить несоединимое – экономику и поэзию, ботанику и политику, археологию и охрану природы.Именно таким путем и идет автор «Истории леса», палеоботаник, профессор Ганноверского университета Хансйорг Кюстер. Его книга рассказывает читателю историю не только леса, но и людей – их отношения к природе, их хозяйства и культуры.

Хансйорг Кюстер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Монахи войны
Монахи войны

Книга британского историка Десмонда Сьюарда посвящена истории военно-монашеских объединений: орденам тамплиеров и госпитальеров, сражавшимся с неверными в Палестине; Тевтонскому ордену и его столкновениям с пруссами и славянскими народами; испанским и португальским орденам Сантьяго, Калатравы и Алькантары и их участию в Реконкисте; а также малоизвестным братствам, таким как ордена Святого Фомы и Монтегаудио. Помимо описания сражений и политических интриг с участием рыцарей и магистров, автор детально описывает типичные для орденов форму одежды, символику и вооружение, образ жизни, иерархию и устав. Кроме того, автор рассказывает об отдельных личностях, которые либо в силу своего героизма и выдающихся талантов, либо, напротив, особых пороков и злодейств оставили значительный след в истории орденов.

Десмонд Сьюард

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература