Фабрика плоти

- Все в порядке, - сказал Рохан. - Это плохо, да, но, по крайней мере, это не происходит с тобой, верно?

Ты можешь читать мои мысли?

- Конечно, могу. Я здесь, рядом с тобой, детка. Я не позволю ему причинить тебе боль.

- Ты можешь смотреть, Хоуп. Подними голову и посмотри на цель этой вечеринки. За колоннами находится место, где происходит настоящее веселье, - сказал Мик.

Ее диалог с Роханом был недосягаем его сознанию.

Девушка не хотела смотреть, каждая фибра ее существа протестовала, когда она подняла голову. Первое, что бросилось ей в глаза, было само помещение, обрамленное каменной аркой. Параллельно арке с каждой стороны стояла пара комнатных перегородок в японском стиле, сделанных из черного крашеного дерева и бумаги. Странным образом он напоминал ей конюшню, и она догадалась, что по краям комнаты для вечеринок должно быть еще по меньшей мере пятьдесят таких импровизированных помещений. Прочная проволока на высоте груди отгораживала нишу от остальной части комнаты. Она озадаченно посмотрела на проволоку, проследив взглядом ее длину до самого горизонта. Оказалось, что та служила разделителем между всеми нишами и основной частью комнаты. По непонятной ей самой причине вид этого сооружения вызывал у нее глубокую тревогу.

Для чего, черт возьми, она здесь?

Но все мысли о странной проволоке были забыты, когда Хоуп заглянула в нишу.

Все оказалось еще хуже, чем она себе представляла. Когда девушка мельком увидела теневую деятельность, происходящую по краям зала, то поняла, что все будет плохо. Но настолько?

Господи, я не могу на это смотреть...

Музыка сменилась на что-то совсем ей незнакомое, песню в стиле блэк-метал с рычащими словами, визжащими гитарами и тяжелыми барабанами. От этой песни у нее по коже поползли мурашки, и она идеально подходила к увиденной ею сцене. К кресту, установленному у дальней стены, была прибита лысая женщина. На ней был терновый венец, а по лицу и груди стекали тонкие струйки крови. Во рту у нее был красный резиновый кляп, пристегнутый к голове кожаным ремешком. Трое мужчин сгрудились вокруг нее, ощупывая ее стройное тело. В худенькой девушке было что-то знакомое, и она пристальнее вгляделась в нее.

О Боже, это она...

Это была Изобель, девушка-наркоманка, с которой она спала в одной комнате в первую ночь на Фабрике.

Один из мужчин повернулся, чтобы посмотреть на Мика, и улыбнулся. На нем был серый деловой костюм.

- Чертовы больные, - сказал Рохан, приседая рядом с ней. - Этот голый, тощий парень в маске и кожаных штанах - мэр Лондона.

- Джентльмены, - крикнул Мик сквозь музыку. - Пожалуйста, не смущайтесь меня и моей собаки. Продолжайте веселье.

Человек в костюме еще шире ухмыльнулся Мику, прежде чем переключить свое внимание обратно на девушку.

На Изобел...

Только тогда Хоуп заметила сверкающий в его руке нож, который он начал вгонять в живот девушки. Изобел извивалась и корчилась, ее глаза безумно выпучились.

- Просто небольшая кровавая игра, - тихо сказал Мик ей на ухо. - Ну, на самом деле, большая игра с кровью. Эти маленькие ниши - места, отведенные для более экстремальных форм пыток. Может, перейдем к следующей?

Хоуп не хотелось отходить от залитой кровью девушки, пригвожденной к кресту. Теперь все трое мужчин набросились на нее всерьез, нанося ей удары снова и снова.

В следующем алькове было ненамного лучше. В нем стоял длинный, простой, массивный дубовый стол, по обе стороны от которого находились две длинные скамьи в средневековом стиле. На столе лежала обнаженная женщина, а на скамьях сидели пятеро мужчин и одна женщина.

Черт, они едят ее...

В это невозможно было поверить, но это происходило прямо на ее глазах. Девушка была пригвождена к столу за голени и верхние части рук, а хорошо одетая компания, окружавшая ее, орудовала блестящими ножами и вилками для стейков. Они пили красное вино из хрустальных бокалов. Или, возможно, это была кровь. Единственная женщина из группы - потрясающая брюнетка в длинном красном коктейльном платье - заливисто смеялась, разрезая низ живота дергающейся девушки. Осторожно отрезав кусок внутреннего органа, похожий на кусок сырой колбасы, она с наслаждением отправила его в рот, и ни капли крови не испортило ее безупречный макияж.

Хоуп была опасно близка к тому, чтобы ее вырвало.

Я слышу чертову лошадь?

Сквозь музыку до ее ушей донеслось пофыркивание - казалось, оно доносится из соседней ниши.

Из соседнего стойла. Как метко.

- Прости, милая, - сказал Рохан, - не думаю, что следующая часть тебе понравится.

Мик дернул поводок, отходя от мрачной сцены заживо еденной девушки.

- У каждого в моем мире есть свой фетиш, Хоуп, - говорил Мик, - и ты скоро узнаешь мой. Именно по этой причине я еще не трахал тебя, ты слишком особенная, и я берег тебя для своего любимого вида спорта. Бестиализм.

О, Господи Иисусе, нет...