Фабрика ужаса

Но что-то было не так. Усилилось чувство присутствия чего-то чужого, ужасного, астрономически мощного… и уже через несколько мгновений это чувство стало невыносимым. В ушах сухо защелкали электрические разряды, а в глаза по громадным готическим сводам полетели сотни сине-розовых шаровых молний.

Перед нами… из ничего… возникла зыбкая, как бы сделанная из живого серебристого металла, конструкция. Чем-то она напомнила биомеханические скульптуры шестидесятых. Рози затряслась и заскулила. Я окаменел.

Через мгновение конструкция пропала с резким щелчком.

Рози как загипнотизированная отошла от лестницы… сделала всего несколько шагов… и перешла невидимую границу… оказалась в зоне действия того… страшного.

Ее тело затянуло в мясорубку.

Непонятная сила подхватила ее и повесила в воздухе… ее одежда и обувь слетели с нее, осыпались искорками… и несчастную голую Рози растянуло на всю длину зала как сосиску, потом, с невероятной скоростью сосиска эта завязалась странными подвижными узлами… затем стала плоской… а в воздухе повисла сложная математическая фигура, состоящая из нескольких листов Мёбиуса, переплетенных и пульсирующих.

Через несколько секунд она схлопнулась со страшным треском.

Опять появилась серебристая конструкция…

Затем все пропало.

Залитый светом зал бывшей бумажной фабрики был пуст.

В воздухе пахло так, как пахнут электромоторы…

Сам не знаю, почему, я погрузился в эйфорию, как после интенсивного оргазма.

Ошарашенное сознание и сметенные чувства не поспевали за реальностью.

Борясь с неожиданным приступом тошноты, я шагнул назад к лестнице и присел на каменный пол.

Подруги моей я больше никогда не видел. Тогда я это еще не осознал и не скорбел по ней.

…

Разумеется, я пытался объяснить себе, что происходит. Но не мог.

Я никогда не увлекался мистикой и научной фантастикой, но видел кое какие художественные и документальные фильмы… поэтому предположил, что нахожусь не в бывшем цеху бумажной фабрики, а внутри какого-то, неизвестного человеку магического устройства…

Космического дезинтегратора материи?

Портала межгалактической связи?

Или попросту — у входа в ад?

Но это, увы, было не так. Сейчас я с уверенностью могу это утверждать, потому что за последующие двадцать лет пережил много-много чего. Этот зал не был чем-то, что можно описать подобными продуктами человеческой фантазии… он был и есть нечто неопределимое и непознаваемое… то, о чем мы смутно догадываемся в детстве… иногда даже видим просвечивающие сквозь обыденность странные серебристые контуры той самой загадочной конструкции… ощущаем ее присутствие…

В зрелые годы мы теряем способность видеть и чувствовать сверхъестественное…

И даже не ощущаем это как потерю, как драматическое отсутствие чего-то, быть может, самого важного в жизни… без чего существование является ущербной пародией на само себя.

…

Последнее, что я видел на третьем этаже бумажной фабрики, было неожиданно возникшее на стене между ближайшими ко мне окнами голографическое изображение нагой женщины. Откуда оно взялось?

Картинка была большой… метра два с половиной в высоту. Женщина походила на Рози… но это была не она… лицо ее скрывала страшная маска, превращавшая эту нагую женщину в чудовище.

Образ этот преследовал меня еще несколько лет после происшествия на фабрике. Являлся, то тут, то там. Я не знал, что манифестирует эта женщина, что она для меня… наказание… напоминание… сигнал.

Изредка я вижу ее и сейчас.

Голографическая «Рози» смотрит на меня из окон домов, с рекламных плакатов, я вижу ее на фасадах домов, в арках и проходах, даже на стенах церквей и экране монитора.

…

Я вышел из здания фабрики, пролез через дырку в заборе, побрел к осиротевшему фольксвагену. Надо было позвонить в полицию, назваться, все им честно рассказать… Мобильника у меня еще не было, но на парковке стоял уличный телефон-автомат.

Честно рассказать?

Кто бы мне поверил? А стал бы настаивать… заперли бы в дурдоме. Навсегда.

Поэтому я повел себя трусливо, но как показало будущее, правильно.

Подъехал к дому Рози, открыл двери ее гаража, закатил туда машину, прошел через дом к входной двери и вышел. Перед этим включил свет на кухне, спальне и в коридоре. И съел два куска орехового торта.

Домой добрался на автобусе.

Ночью сжег воскресную одежду и обувь в цинковом корыте. Сбрил бороду и шевелюру. Остриг ногти. Хорошенько вымылся. А через два дня подал в полицию заявление о пропаже Рози.

Перед этим два раза приезжал к ней домой. Оба раза заходил внутрь дома и оставался там несколько минут. Пил кофе из двух чашечек.