Фабрика волшебства (СИ)

- Любовь - это хорошо. Любовь это чистое и возвышенное чувство, несущее только добро, - Изида резко повернулась к друзьям, голос ее грозно загремел. - Но бывает так, что любовью прикрывают свой эгоизм и гордыню. Свое себялюбие и непрофессионализм. За любовью прячут ребячество и бестолковость. Вы скажете, что сделали это ради любви? Вы хотели просто покрасоваться перед Алиной? А теперь подумайте и скажите, что почувствовала бы бедная девушка, если из-за нее погибли двое таких славных ребят? Когда вы соперничали друг с другом, вы даже не думали о ее чувствах Алины. Она для вас лишь объект соперничества, причина, с помощью которой можно покрасоваться друг перед другом. Это очень по детски, поверьте моему слову.

Друзья пристыжено молчали, после разъяснений Изыды правда открылась им с пугающей четкостью, и от этого сделалось так стыдно, что захотелось провалиться под землю и сидеть там целый год, не показываясь. Алина напротив вскинула глаза и робко попросила:

- Не судите их строго. Они не хотели плохого.

- Нам не нужны новые инциденты, - сказала Изида. - Все должно решиться здесь и сейчас.

Женщина повернулась к Алине.

- Вот два кавалера. Они утверждают, что любят тебя, в чем я сомневаюсь конечно...

- Нет, не говорите так! - воскликнул Рудольф. - Ивор он любит, по настоящему. А для меня Алина просто сестренка. Мы это еще в пещере решили. Не наказываете Ивора, наказывайте меня.

- Вот как?! - брови Изиды красиво изогнулись. - Мне нравится это решение. Вы оказались дружнее, чем я думала.

Она задумчиво покачала головой, потом моргнула, словно очнувшись.

- Но все равно, нужно решить этот вопрос раз и навсегда. Алина, вот они двое перед тобой. Выбирай! Ради твоего блага и блага фабрики. Изида сложила руки на груди и ждала ответа. Друзья робко подняли головы, страшась поймать взгляд девушки, но и не в силах опустить глаза. Алина вспыхнула и молчала.

- Но... как мне выбрать? - пролепетала она.

- Не знаю, - пожала плечами Изида. - Может быть, тебе не нравится ни тот ни другой.

Ветер смотрел то на нее, то на руководительницу аналитического отдела.

- Изида, мы впустую тратим время, - сказал он. - По моим данным к Алине ходит Клемент. У него папаша вон кто. Сомневаюсь что этим двоим что-нибудь светит!

Ивору показалось, что в сердце вонзили кинжал. Алина вспыхнула, из глаз девушки брызнули слезы.

- Вы бессердечный бесчувственный чурбан! - выкрикнула она и бросилась из комнаты.

- А чего?! Разве я не прав?! - Ветер оскорбленно повернулся к Изиде. Та с жалостью глядела на Ивора. Впрочем эмоции тут же слетели с ее лица.

- Что ж! - проговорила она, игнорируя слова Ветра. - Считаю инцидент исчерпанным. Вы можете быть свободны.

На негнущихся ногах Ивор покинул отделение охраны. Следом выскользнул Рудольф.

- Не парься, мы что-нибудь придумаем! - воскликнул он в коридоре.

- Объясни мне, чего я чурбан? Да еще и бесчувственный?! - донесся обиженный голос из-за двери.

Серенада

Алина сидела в любимом кресле и глядела, как огонь лижет поленья в камине. Она попросила Пешу, дворецкого, сделать так, чтобы они выглядели обгорелыми, и чтобы на решетке обязательно лежали раскаленные угли. Теперь девушка любовалась игрой огня на боках поленьев и рубиновым светом углей.

Дверь распахнулась, и вошел Прохор. Он как всегда был одет в строгий рабочий костюм, который не снимал даже дома. Впрочем, дома он бывал крайне редко. Оглядев комнату, отец поморщился и произнес слово Света. Вспыхнули светильники на стенах, разом лишив обстановку таинственной привлекательности.

- Папа! - воскликнула девушка.

- Алина, мне нужно с тобой серьезно поговорить, - сказал Прохор. Девушка притихла, когда отец говорит подобным тоном, перечить ему нельзя. По крайне мере сразу. Нужно сперва выслушать. Девушка вздохнула и встала с кресла.

- Я слушаю тебя, отец, - сказала она. Алина всегда выбирала строгое слово "отец", когда была чем-то недовольна. И Прохор это знал.

- Алина, доченька моя, - голос отца потеплел. Но это давно уже не работало, девушка всегда чувствовала фальшь. Отцу что-то нужно, поэтому он так говорит. Наверняка, советники вбили в его голову, что для разговора с дочерью наиболее полезен именно такой тон, а отец всегда исполняет то, что говорят его всезнающие советники. Губы девушки тронула горькая улыбка.

- Слушаю тебя, папа.

- Почему ты отказала Клементу? - голос отца вновь сделался строгим.

- Не правда. Я ему не отказывала.

- Тогда почему ты ходишь на свидания с другим? Этот, как его?.. Ивор. Сын мясника.

При упоминании знакомого имени Алина улыбнулась. Глаза ее затуманились, девушка вернулась в недалекое прошлое, где они вдвоем гуляли по фабрике. Это не укрылось от Прохора, он нахмурился еще больше.

- Доченька, ну как ты не поймешь. Мне нужен этот брак. Если вы поженитесь, я сумею войти в Совет и тогда...

- Отец! - настала очередь девушки хмуриться. - А я тут при чем? Ты желаешь разменять меня на свою карьеру?