Faciam lit mei mernineris

История еврейского вопроса и Движения в точности соответствует классической закономерности, согласно которой то, что в первый раз является трагедией, во второй превращается в фарс. Это наблюдение в равной мере применимо что к еврейской проблеме, которая после известных событий Второй мировой выродилась в плохой водевиль с заранее известными ролями, что к значительной части Движения, которая по сравнению с историческими предшественниками из Германии представляло собой натуральный фарс. Тема евреев и русского национализма в исторической перспективе слишком академична для нашего разговора, так что поговорим лишь о некоторых ярких и запоминающихся персонажах.

***

Среди множества людей, в те годы относивших себя к Движению, чрезвычайно хорошо помню одного субъекта, сочетавшего в себе множество колоритных черт. Имя его пусть останется во мгле истории, а вот погоняло заслужило занесения на скрижали. Звали его Штрайхер, и подобно множеству относящихся к Третьему рейху прозвищ фамилию германского доктора-затейника он выбрал себе сам.

На первый взгляд и издалека Штрайхер производил впечатление. Достаточно взрослый – старше большинства наших героев, за сто восемьдесят роста и под сотню весом, Штрайхер всегда еще и выглядел соответствующе. Носил он черные рубашки, заправленные в камуфляжные штаны, которые в свою очередь заправлял в берцы. Куртки к этому гардеробу полагались исключительно расово верные – как правило уже известный читателю излюбленный акционерами «гром» со щитками на предплечьях. Все портило ебало – к габаритам и шмоткам прилагалась раздувшаяся физиономия с двумя подбородками и розовыми пухлыми щечками, затемненные очки с диоптриями и лохматая шевелюра как у Льва Давидовича Троцкого. Портрет дополняли топорщащиеся усы.

Сказать, что Штрайхер был националистом, значит не сказать ничего. Сам он себя относил к некоей «первой десятке экстремистов Екатеринбурга», и тут я склонен с ним отчасти согласиться. Пользуясь терминологией «грибных эльфов», Штрайхер без сомнения входил не в десятку – в пятерку самых отвратительных «неуподоблюсь» правого движа нашего региона. С юного возраста он неотвратимо шел к успеху. Еще на ранних курсах исторического факультета он не бил дворников и говнарей, а приложил руку к таинственной и ужасающей Лиге Арийского Сопротивления, чьи пропитанные ненавистью манускрипты занимают почетное место в моей коллекции экстремистских материалов региона. Лига Арийского Сопротивления вне всякого сомнения была правопреемницей другой известной Лиги - Сексуальных Реформ. Каждая буква их распечатанных на ризографе творений сквозила яростью национальной борьбы с проклятым Режимом.

Несмотря на внушительные габариты и грозный вид нашего героя, я всего один раз видел как Штрайхер дерется. Произошло это на праздновании Масленицы на льду пруда парка у Вознесенской горки, где Штрайхер вышел на ристалище, после назойливых уговоров и пинков, против кого-то из молодых РНЕшников весом килограммов этак шестьдесят пять при высоком росте. Спустя несколько секунд отмахивания руками зажмурившись, Штрайхер принял важное решение, которое я спустя годы увидел в известном сетевом комиксе про Толераста: «Толераст! Ты набьешь им морду? Нет, я подставлю им жопу!». Именно это Штрайхер и сделал – свернувшись под градом пиздюлей буквой «зю» подставил толстый зад под сытные подсрачники, которые ему не преминул отвесить оппонент. Полноценно, правда, жопой Штрайхера не воспользовались – не хватило толерантности. К чести бойцовских дел Штрайхера могу сказать одно: в отличие от многих столь же яростных арийских воинов, он никогда не приписывал себе победы в бою и на любые вопросы о прямом действии отвечал очень уклончиво.

Шли годы, ЛАС публиковала все более и более страшные воззвания, а Система все не рушилась. Надо было что-то делать, и Штрайхер примкнул к возрождавшемуся в те годы РНЕ второго созыва. Структура это чрезвычайно противоречивая, и мы обязательно к ней еще вернемся, а пока ограничимся общими вехами исторического пути РНЕ и Штрайхера.