Фадэра. Медитативное чтение

Спустя некоторое время, пока Фадэра любовалась видами Дубая, к Раину пошёл мужчина в летнем костюме. Глядя на него, можно было бы предположить, что он уроженец Пакистана или Ирана:такой же смуглый цвет кожи и рост выше среднего, характерные восточные черты в лице. Одно его отличало от настоящих пакистанцев: он улыбался. Если сказать, что он был рад встрече с Раином, то это значит не сказать ничего. Его улыбка сияла белизной дружбы и светом непоколебимой преданности. Раин тоже безмерно был счастлив его видеть. Обменявшись братскими крепкими объятиями, они вдруг заговорили на неизвестном Фадэре языке. Они явно обсуждали что-то смешное и позитивное.

«Ну вот, опять меня обсуждают». Поглядывая то на Фадэру, то на Раина, мужчина с улыбкой понимающе кивал. Затем, когда, видно, речь Раина подошла к концу, он заговорил на английском:

– Мы думали, что ты не успеешь.

– Я опоздал, но всё-таки успел.

– Да, это в твоём духе.

Запрокинув голову, они засмеялись, затем снова по-мужски приобнялись, похлопав друг друга по плечу. После всего выше перечисленного Раин наконец-то представил своего приятеля:

– Фадэра, познакомься. Это мой друг Тома. Он нам поможет добраться до нашего места.

– Очень приятно, Тома, – дружелюбно сказала она.

– Не думал, что остались люди, которым ты ещё ничего не сделал, а им уже приятно.

Фадэра сконфузилась, чем снова рассмешила обоих. В её голове пронеслась мысль:«Зря я надеялась, что Раин один такой».

Улыбнувшись, Тома добавил:

– Всё, нам пора.

Так и не разъединяя объятия, они направились к машине, которая стояла неподалёку от места встречи. Говоря снова на своём ни на что не похожем языке, они совсем забыли про Фадэру, как ей показалось. Она была похожа на маленькую девочку, которая хочет побыстрее вырасти и понимать то, о чём говорят взрослые. В конце концов ей, как маленькой девочке, стало скучно со взрослыми и она углубилась в игру, которую очень любила и уважала,– она закурила.

«Не курить целые сутки! Можно констатировать, что за это время для этой роковой сигареты я превратилась в здоровую девственницу». Распахнулись двери машины, и все разом в неё сели, а Фадэра осталась докуривать сигарету. Тома завёл машину, и они…поехали! Фадэре даже в страшном сне не могло такое присниться, что она останется одна в незнакомом городе.

«Они так заговорились, что забыли про меня!»

И она погналась за машиной. К счастью, кто-то из них двоих обратил внимание на то, что за машиной кто-то бежит: то ли злая собака, то ли перепуганная девушка. Они дали задний ход, чем чуть не сбили Фадэру. Задыхаясь от непереживаемых эмоций, в растрёпанных чувствах и с растрёпанными волосами она влетела в распахнувшуюся дверь авто. Не ожидая от себя такого, она начала ругаться на них обоих. Доведённая до состояния белой горячки Фадэра апеллировала крепким громким словцом, размахивая руками и качая головой. Молодые люди смотрели на этот выход экспрессии удивлённо и заинтересованно. Их взгляд напоминал взгляд туриста, который впервые в жизни видит обезьяну в брачный период в местном зоопарке. И это ещё больше распаляло кубинский нрав Фадэры, который не так часто в ней просыпался. Запас ругательств в её случае был нескончаемым, но всё-таки она остановилась, чтобы перевести дыхание. Как только в её легкие вошел свежий кислород, в её голове наступил момент просветления.

«Господи, уже свыше 10 минут я сижу и ругаюсь на испанском!»

Как только ребята заметили, что Фадэра успокоилась, Раин незамедлительно взял ироничное слово:

– Ты безумно хороша, когда ругаешься!

Его глаза сверкнули нездоровым восхищением.

Тома взглянул на Фадэру и в свою очередь добавил, обращаясь к Раину:

– Очень интересный экземпляр.