Фаэты

— Отстань, умоляю, — поморщился, как от зубной боли, профессор. — Эльга Сергеевна, — обратился он к помощнице, — сейчас уже поздно. Прошу вас взять ключ от лаборатории с собой. К работе приступим завтра. Как известно, утром ум мудрее.

Обиженный Даль решил принять собственные меры.

По дороге домой он уговорил Таню стащить ключ от лаборатории из сумки, которую сестра дала нести ей. Они еще сегодня вечером, раньше всех рассмотрят диковинку. А профессор пусть накапливает мудрость к утру.

Девушка сразу согласилась, немалую роль здесь играло то, что это предложение исходило от Даля.

Тане без труда удалось выполнить щекотливое поручение. Эльга Сергеевна, как вполне сложившийся ученый, была рассеянна и так и не взяла у сестры сумку с ключом.

Таня украдкой позвонила Дальке по телефону и назначила ему «свидание под часами».

Она пришла точно в условленное место, и они сразу же направились к корпусу научного центра.

Археология — наука мирная. Никакой вооруженной охраны научного центра не положено. Правда, в вестибюле всегда сидела вахтерша. Сегодня дежурила старая, очень полная женщина с седеющими усиками. Она удивленно встретила молодых людей, которые совсем недавно ушли отсюда вместе с самим профессором Галактионом Александровичем и «Ольгой Сергеевной».

— Неужто уже нынче станут допытываться? — удивилась старуха.

— Где ж тут утерпеть! — многозначительно изрек Далька.

— Видать, что не терпится, что вперед старших прибежали. Пустить-то куда мне вас? Некуда. От лаборатории ключ Ольга Сергеевна с собой забрали.

— Ну, бабушка, что вы! — взмолилась Таня. — На улице такой холод.

— Да, погодка в аккурат по прогнозу или по стариковскому определению. У меня давеча спина показывала. Куда вас пустить-то? Да хоть в профессорский кабинет. Ключ от него завсегда на доске висит. Только зарок. Сидеть там смирно, старших поджидать.

Грузно переваливаясь с ноги на ногу, она повела их по коридору мимо заветной двери в лабораторию.

Таня и Даль переглядывались и с трудом сдерживали смех.

Свой кабинет профессор Петров называл «лавкой древностей». В другой раз Далька, как всегда, заинтересовался бы тем, что лежало под стеклом витрин, но сейчас еле сдерживал себя, прислуживаясь к удаляющимся шагам вахтерши. Потом высунулся в приоткрытую дверь и сделал Тане знак. На цыпочках они перебежали коридор.

— А вдруг я не тот ключ взяла? — прошептала Таня. — Там еще два были на колечке.

Но дверь лаборатории открылась. Все было как час назад, когда ученые вместе с Далькой и Таней уходили отсюда. И заметенная в кучу стружка осталась на том же месте, и диковинки — на столе.

Даль ринулся к ним.

— Осторожно! — голосом Эльги предупредила Таня и сощурилась совсем как старшая сестра.

Далька даже вздрогнул от неожиданности, но потом сердито отмахнулся. Он ощупывал странную аппаратуру, стараясь определить: металл это, дерево или пластмасса? И ничего не определил.

— Чудно, — заметил он и добавил: — Так и должно быть, если инопланетяне.

— Ой, как здорово! — прошептала Таня уже собственным голосом.

— Геометрия! Это факт. Все ждали от инопланетян доказательства теоремы Пифагора, а тут целый выводок стереометрии. Разве это не проявление мысли? Как бы не так! Геометрические фигуры не зря были известны им.

— Кому?

— Фу-ты! Инопланетянам, конечно!

— А что эти фигурки означают?

— Эксперты дали заключение, что они не имеют никакого отношения к тому, что может измерять, наблюдать, запечатлевать, излучать или передавать по радио, — словом, сочли фигуры просто символами. Внутрь фигурок проникать не стали, оставили это археологам. Теперь профессор Петров будет их распиливать или не знаю еще что… Он уже все решил. Для него загадки нет.

— А для тебя?

— Тут не задачка «мат в два хода», даже не шахматный этюд. А ты чего дрожишь? Трусишь?

— Нет. Холодно.

— Обычное дело. Осень. На дворе скоро снег выпадет, а срок включения отопления не настал. Инструкция!

— Какие они красивые! — восхищалась Таня, гладя руками геометрические формы. — Кто их сделал? Может, им тоже холодно? — И она попыталась ладонями согреть приглянувшийся ей куб.

— Стой! Стой! — сипло воскликнул Далька. — Или чудится мне? А ну грей его, грей!

— Я подую. Можно? — И Таня стала отогревать куб дыханием.

А Далька вперил взгляд в одну из сторон куба, на которой словно проступили какие-то тени, только светлые, как иней на стекле в морозный день.

— Ну, Танька, держись! Кажется, мы с тобой… — Он даже не мог договорить.

Они стали вдвоем греть куб, вместе дышали на него. И так увлеклись, что не заметили, как поцеловались.

Далька выскочил из лаборатории как ошпаренный и помчался по коридору. У Тани кружилась голова. Наверное, думала она, Далька ощущает то же самое. Увы! Он, оказывается, бегал к вахтерше за спичками. Таня обиженно отвернулась к окну.

— Эй, цыпленок цапли! — позвал ее Далька. — Давай гляди на этот куб: увидишь что — крикни.

И Даль стал жечь спички одну за другой, нагревая куб, сблизивший их с Таней.

— Вижу, — перехваченным от волнения голосом вдруг выговорила Таня.

— Чего видишь?

— Человека.