Файл N365. Незаконный эмигрант

– Очень хорошо, – Скалли поставила ноутбук на стол, раскрыла его и перевела в активный режим. – Сегодня утром мне прислали справку из архива ВМФ. Они подтверждают, что сержант морской пехоты Артур Андерсен действительно проходил лечение в госпитале атолла после контузии, полученной от банки с томатным соком. Но одновременно они сообщают, что никакого сержанта Андерсена в списках частей, дислоцированных на острове в тысяча девятьсот сорок втором году не значится. Как вы можете это объяснить?

– А вы знаете, как выглядел Мидуэй после налетов японской авиации? – Артур Андерсен прикрыл глаза, словно что-то вспоминая. – Это была перемешанная с песком и коралловой крошкой равнина, срытая тысячами взрывов почти до самого уровня моря. Листки из ваших драгоценных архивов порхали в воздухе вперемешку с обрывками пальмовых листьев, и коробки с важными надписями были вкопаны в землю вместе с этими чертовыми консервами, стреляными гильзами, обломками наших истребителей и обильно политы сверху кровью. Думаете, тогда меня хоть кто-нибудь спрашивал о том, числюсь я в списках или нет? Думаете, проверяли документы, что остались валяться где-то на позиции? Нет, мне дали выписку из медицинской карты, винтовку, шестнадцать солдат, способных передвигаться после легких ранений, и приказали идти к причалу и защищать выходы с него, поскольку японцы вот-вот должны были начать высадку, а дислоцированную у пирса роту стапятидесятифунтовые бомбы превратили в кровавое месиво вместе с их пулеметами и базуками. Мы с этими ребятами оказались самым живучим взводом и потеряли всего четырех человек за три морских десанта. Мы высаживались с ними на узкие полоски пляжей, под пули и снаряды узкоглазых целых три раза! Вы хоть примерно можете себе представить, что это такое? Когда позади море, впереди амбразуры огневых точек, и ты лежишь на белом песке, как мишень в тире, и ждешь, какой из кусков свинца раскрошит твою дурную башку! И целых три месяца эта госпитальная выписка заменяла мне все документы и биографии вместе взятые! В списках я у них не значусь… Крысы тыловые!

– Я всего лишь сообщаю вам о полученной из архива справке, мистер Андерсен, – попыталась остудить его пыл Скалли. – А вот еще несколько. Здесь сказано, что вы работали ведущим конструктором в фирмах «Техносагга», «Радиус», «Тримитил». И это при отсутствии даже начального образования. Как вам это удавалось?

– Видите ли, милая леди… Как владельцу этих компаний, мне и в голову не приходило спрашивать у самого себя наличие диплома.

– Но зачем вы продавали компанию каждый раз, когда она начинала добиваться успеха?!

– Я зарабатывал себе на старость, – пожал плечами Андерсен. – Когда компания начинала добиваться успеха, ее стоимость резко возрастала. Так почему бы и не продать то, что основал за пару долларов, если оно стоит уже десяток миллионов? А если вы намекаете на то, что я подменил сам себя и запутывал следы, то тут вы несколько ошибаетесь. С каждой новой конторой число знающих меня людей не уменьшалось, а увеличивалось в арифметической прогрессии. Где уж тут спрячешься?

– Но только каждый раз вы занимались проектированием в разных областях. Как объяснить такую разносторонность?

– Простите меня Бога ради, леди, – вскинул руки арестованный. – Только я не совсем понимаю, в чем меня обвиняют? В разгроме Японии в сорок пятом? Или нашем поражении во Вьетнаме? О чем мы говорим? Насосы моей конструкции давали отказы? Вы можете привести хоть один подобный факт?

– С какого расстояния вы стреляли в Лайки Калевана?

– Примерно с десяти шагов.

– Я так и думала, – кинула Скалли, – поскольку пятен от раскаленных крупинок пороха у него на одежде нет. Десять шагов, это около пятнадцати футов. Вы утверждали, что пострадавший после попадания в него заряда картечи вылетел в окно, так?

– Именно так.

– Ширина окна составляет три фута. Пострадавший стоял примерно посередине, поскольку, выпадая наружу, не задел рамы – на ней не обнаружено никаких следов. Вы согласны? Пыль на раме девственно неприкосновенна, нет никаких полос и потертостей.

– С тем, что он стоял посередине окна? Разумеется.

– Заряд пришелся в левую часть тела жертвы. Возражения есть?

– Я не приглядывался к трупу, леди.

– Вы узнаете этот патрон? – Скалли выставила на стол гильзу охотничьего заряда с медным донышком и верхом из провощенного картона.

– Да, я пользуюсь примерно такими же.

– Этот патрон извлечен из вашего ружья, Артур Андерсен. Он снаряжен картечью, девятнадцать дробин каждая диаметром в четверть дюйма.

– Я должен возражать?

– Вчера вечером я позвонила в больницу Дискерсона, – невозмутимо сообщила женщина, – и узнала результаты вскрытия. Из тела Калевана извлечено двенадцать дробин. Значит, еще семь прошли мимо тела.

– Да, – кивнул арестант. – Начала арифметики вы усвоили хорошо.