Файл №412. Оксидженс

После этих слов он стал продираться сквозь толпу дурно пахнущих алкоголем и потом девиц, одетых в обтягивающие куски ткани, более смахивающие на малайские саронги. Их макияж напоминал боевую раскраску индейцев-апачей, вышедших на тропу войны. В своих ультракоротких, кожаных юбках, колготках а-ля "Мулен Руж" и с обязательными сигаретами в зубах они выделывали пируэты руками и притоптывали ногами, словно заводные манекены, выполняющие некую заданную программу. Поработав немного руками, пробираясь сквозь толпу, агенты вскоре оказались возле странного на вид столика, ножки которого были сделаны из двух больших селедочных бочек, а в качестве столешницы служили обожженные паяльной лампой доски, сильно напоминающие дверь какого-то сарая. Подозвав официантку, Джо сказал ей:

- Обслужи моих друзей как положено. Чтобы и выпивка была нормальная, и закуска… не второго сорта.

Официантка улыбнулась, продемонстрировав при этом ряд пожелтевших от курева зубов.

- Сосиски свежие есть! - бодро сказала она. - Будете сосиски?

- Сосиски?

Молдер посмотрел на Данну.

- Будем! - ответила она.

- А-а… какую выпивку предпочитаете?

- Пиво есть? - осведомился Фокс.

"Пиво? - подумала Скалли, - Что-то я не припомню, чтобы он пил пиво. Вот что с людьми делают умопомрачительные приключения! Дожили…"

- "Миллер".

- Тогда, - агент посмотрел на своих спутников, - будем.

Негодующе хмыкнув, дама удалилась, размеренно покачивая бедрами из стороны в сторону. У барной стойки она остановилась на несколько секунд, чтобы поправить зацепку сетчатого чулка. Это нехитрое действие в ее исполнении больше походило на начало танца стриптизерши. Когда заказанная закуска и пиво стояли на столе, Скалли произнесла шепотом:

- Кажется, я поняла, что имел в виду наш спаситель, сказав: "Обслужи моих друзей как положено". По-моему, это означает "скатерть, столовые ножи и салфетки". Правильно?

- Не будь таким снобом, Данна, - ответил Фокс, - все-таки это место не в километре, а более чем в тысяче километров от места обитания нашего правительства. Скажите спасибо, что дали вилки.

- А окажись мы сейчас, к примеру, в Пекине, - назидательно заметил Парсонс, - не получил бы и этого - довольствовались бы палочками. Это еще раз подтверждает теорию цикличности распространения цивилизации.

В этот момент на сцене, где была установлена акустическая аппаратура, появился рыхлый мужичок в пестрой рубахе навыпуск и галстуке.

- Леди и джентльмены! Синьоры и синьориты! - гаркнул он в свистнувший при этом микрофон. - Любовники и любовницы! Сейчас перед вами выступит несравненная звезда дискотеки "Big Titses", лауреат премии "Ты стала нашей секси-герл!", обладательница самых крутых бедер, бюста, попки и самого крутого характера - наша несравненная Дорати! У-а-у! - взвыл он, - Вот она, наша супер-девочка-конфетка-нимфетка!

В это мгновение над занавесом сцены вспыхнули сотни маленьких огоньков иллюминации и под гул, прерываемый овациями, на подмостки вышла, полуголая девица в черном трико с металлическими бляшками и в металлическом ошейнике с шипами. На голове ее красовалась эсэсовская фуражка с металлическим черепом вместо кокарды.

- Х-х-ха! - крикнула звезда сильным, слегка хрипловатым голосом. - Вот это я понимаю - крутая публика! Я-а-а… исполню вам песню о том, кто приходит к вам в полночь…

Толпа сама многоголосо прокричала название песни, которую собиралась исполнять звезда:

- Вам-пи-ры-ы-ы! Вам-пи-ры-ы-ы! Вам-пи-ры-ы-ы!

Дорати повернулась к толпе спиной, нагнулась и продемонстрировала публике голый зад. Люди восторженно завопили:

- Вам-пи-ры-ы-ы! Вам-пи-ры-ы-ы! Вам-пи-ры-ы-ы!

Данна подвинулась к Молдеру.

- Так я и знала, что в этом захолустье что-то не то. Мало нам скитаться здесь с процессором в кейсе… тут еще и вампиры.

Фоксу ничего не оставалось делать, кроме как недоуменно пожать плечами.

- Да, мои любимые, - звезда повернулась и оголила груди, - именно эту песню я для вас сегодня исполню.

В этот момент в кафе наступила тишина и постепенно, набирая мощь, заиграла музыка в стиле тяжелого металла.

Лунный свет твой сон в земле нарушит,
Полночь бросит колдовской металл,
Пес завоет по усопшим душам,
Рухнет вниз могильная плита!
Твой убийца спит, но ты его найдешь.
Не спасут его мольбы и ложь.
Лунный свет - он за твоей спиной,
Лишь ценой кровавой ты обретешь покой.
Вампир, твой сладок поцелуй!
Только о любви мне в уши не дуй…

- Если бы за плохие стихи судили, то этот поэт был бы достоин высшей меры, - заметил Молдер.

- А композитор - топора и плахи, - поморщился от скрежета Парсонс, - это вам не Ливерпульская битломания!

- Не будьте такими мизантропами, - музыка вполне соответствует духовным запросам контингента, - резюмировала Данна.