Фаина Раневская. Любовь одинокой насмешницы

В лечебнице общительная пожилая дама не скучает — знакомится с пациентами, многие из которых становятся ее друзьями. Приемные дети все время навещают ее, надеясь узнать, куда их «ненормальная мачеха» спрятала деньги. Миссис Сэвидж с удовольствием дурачит их, заставляя совершать в поисках денег различные безумные поступки, о которых тут же рассказывают газеты. Разительный контраст между пациентами психиатрической лечебницы и приемными детьми миссис Сэвидж заставляет зрителя задуматься о том, кто же здесь на самом деле безумен.

В финале миссис Сэвидж получает возможность уйти из клиники, но воспользоваться ею не спешит. Она решает остаться в лечебнице, поскольку за ее пределами ей будет одиноко.

Неожиданная пьеса, неожиданный режиссер… Юрий Завадский пригласил режиссером этого спектакля Леонида Варпаховского, совсем недавно вернувшегося в Москву после восемнадцатилетнего пребывания в сталинских лагерях. Леонид Викторович был арестован по стандартному в те времена обвинению — в «содействии троцкизму».

Варпаховский с огромным энтузиазмом взялся за дело, желая доказать всем и в первую очередь самому себе, что долгие годы, проведенные в неволе, не убили в нем режиссера. Он тогда плохо знал Раневскую, но остановил на ней свой выбор и заявил, что видит в роли миссис Сэвидж Фаину Георгиевну, и только ее одну.

«Доброжелатели», которых в любом театре хватает, тут же предупредили его о том, что работать с Раневской очень и очень непросто. Варпаховского пугали скверным характером актрисы, ее привычкой то и дело вмешиваться в режиссуру, ее нетерпимостью к критике. К чести Варпаховского — он не был испуган. Скорее — заинтригован.

Стараясь «подобрать ключик» к Фаине Георгиевне, Леонид Викторович провел с ней несколько неспешных бесед на одной из скамеек Сретенского бульвара, в непринужденной и в то же время уединенной обстановке. Беседы перешли в репетиции. Там же, на Сретенском бульваре.

Странные это были репетиции. Режиссер просил актрису произносить слова роли так, чтобы на нее не оборачивались прохожие, актриса возражала и в свою очередь приставала к режиссеру с просьбами погладить проходящую мимо собаку, чтобы та почувствовала, что ее любят… Но постепенно два таланта кое-как притерлись друг к другу, и репетиции с бульвара перешли на квартиру Раневской, а затем и в здание театра.

Трудности подготовительного периода не изменили мнения Варпаховского — он по-прежнему видел в роли миссис Сэвидж только Фаину Георгиевну, заявляя Завадскому, предлагавшему ему других актрис (таких как Вера Марецкая или Любовь Орлова): «Только Раневская может сделать этот спектакль триумфальным!»

Он не ошибся — спектакль получился отменным в первую очередь благодаря блистательной игре Фаины Георгиевны. Все, кому посчастливилось видеть этот спектакль с Раневской в главной роли, вспоминают о нем с восхищением.

Константин Константинович Михайлов вспоминал: «Больше всего я любил играть с ней «Странную миссис Сэвидж». Трагикомедия была ее стихией. Зрители хохотали, замирали, утирали слезы. Она вела их по лабиринту своих ощущений, недосказанностей — какая гамма сильных чувств и хрупких полутонов! — и они, зрители, с готовностью шли за ней. Ненавязчиво, чуть заметно поднимала она роль из рассказа об американке-благотворительнице, о капризах богачки меценатки к широкому обобщению, в котором звучала мажорная нота высокой гуманности. Играя роль доктора в приюте «Тихая обитель», я сам не замечал, как становился ее союзником, помощником, спасителем».

Более ста раз Фаина Раневская вышла на сцену в образе миссис Сэвидж, и каждый выход был триумфом, как и предсказывал Леонид Варпаховский.

Однако впоследствии Фаина Георгиевна отказалась от этой роли.

Почему? Ведь был успех. Было признание. И к тому же на эту роль было затрачено столько трудов!..

Трудно сказать. Фаина Георгиевна не любила разжевывать окружающим мотивы своих поступков. Решила — и все тут! Извольте выполнять!

Да, задолго до отказа, еще в 1967 году она написала руководству театра грозное заявление-ультиматум, в котором говорилось:

«Спектакль «Странная миссис Сэвидж» пользуется большой популярностью, и мое участие в нем налагает на меня особую ответственность, которую я одна не в силах нести.

В последнее время качество этого спектакля не отвечает требованиям, которые я предъявляю профессиональному театру. Из спектакля ушло все, что носит понятие «искусство».

Чувство мучительной неловкости и жгучего стыда перед зрителем за качество спектакля вынуждает меня сказать вам со всей решимостью: или спектакль в таком виде должен быть снят, или немедленно, безотлагательно должны быть Вами приняты меры к сохранению спектакля в его первоначальном виде.

Для этого необходимо:

восстановить спектакль в первом составе (исключая больного Афонина);

провести с этим составом хотя бы две репетиции с режиссером-постановщиком Л. В. Варпаховским при участии главного режиссера театра.

Этими требованиями я делаю последнюю попытку спасти спектакль.

Если эти меры не будут приняты, я буду вынуждена отказаться от участия в спектакле.