Фаина Раневская. Женщины, конечно, умнее

В конце апреля 1947 года Евгений Шварц писал в своем дневнике: «Чудеса с «Золушкой» продолжаются (самым первым «чудом» было обвинение драматурга в «неуважительном отношении» к классической сказке, от которого Шварцу удалось отбиться не без помощи многих деятелей искусств, в том числе Фаины Раневской и Анны Ахматовой. — А.Ш.). Неожиданно в воскресенье приехали из Москвы оператор Шапиро и директор. Приехали с приказанием — в самом срочном порядке приготовить экземпляр фильма для печати, исправив дефектные куски негатива. Приказано выпустить картину на экран ко Дню Победы. Шапиро рассказывает, что министр смотрел картину в среду. Когда зажегся свет, он сказал: «Ну что ж, товарищи: скучновато и космополитично» (во времена антисемитской борьбы с «безродными космополитами» подобное обвинение могло иметь самые фатальные последствия. — А.Ш.). Наши, естественно, упали духом. В четверг смотрел «Золушку» худсовет министерства. (24 апреля 1947 г. состоялось обсуждение фильма «Золушка» на заседании художественного совета при Министерстве кинематографии СССР. Кроме перечисленных Шварцем участников обсуждения выступили также А.Д. Головня, Ю.А. Шапорин (особо отметивший первую работу в кино композитора А.Э. Спадавеккиа), В.Г. Захаров и С.Д. Васильев. — А.Ш.). Первым на обсуждении взял слово Дикий [4]. Наши замерли от ужаса. Дикий имеет репутацию судьи свирепого и неукротимого ругателя. К их великому удивлению, он стал хвалить. Да еще как! За ним слово взял Берсенев [5]. Потом Чирков [6]. Похвалы продолжались. Чирков сказал мне: «Мы не умеем хвалить длинно. Мы умеем ругать длинно. Поэтому я буду краток». Выступавший после него Пудовкин [7]сказал: «А я, не в пример Чиркову, буду говорить длинно». Наши опять было задрожали. Но Пудовкин объяснил, что он попытается длинно хвалить. Потом хвалил Соболев. Словом, короче говоря, все члены совета хвалили картину так, что министр в заключительном слове отметил, что это первое в истории заседание худсовета без единого отрицательного отзыва. В пятницу в главке по поручению министра режиссерам предложили тем не менее внести в картину кое-какие поправки, а в субботу утром вдруг дано было вышезаписанное распоряжение: немедленно, срочно, без всяких поправок (кроме технических) готовить экземпляр к печати. В понедельник зашел Юра Герман. К этому времени на фабрике уже ходили слухи, что «Золушку» смотрел кто-то из Политбюро. Юра был в возбужденном состоянии по этому поводу… Он остался у нас обедать… Я доволен успехом «Золушки» — но как бы теоретически. Как-то не верю…»

Вопреки всему фильм-сказка «Золушка» вышел в прокат в 1947 году!

Фаина Георгиевна осталась довольна ролью Мачехи, что, признаться, случалось с ней не так уж и часто. Она говорила: «Какое счастье, что я поддалась соблазну и уступила предложению Шварца и Кошеверовой сняться в этом фильме. Кроме всех прелестей участия в нем, я в течение многих месяцев почти ежедневно встречалась с Анной Андреевной Ахматовой. Да и сам Шварц такая прелесть. До этого я знала его очень мало, а сейчас не представляю, что мы когда-то были незнакомы. «Подарки судьбы», — как любила повторять Анна Андреевна».

Писатель Глеб Анатольевич Скороходов в своей книге «Разговоры с Раневской» пишет: «В одной из своих реплик возмущенная Мачеха говорит о «сказочном свинстве». Его Раневская успешно воплотила в своей роли. В ее Мачехе зрители узнавали, несмотря на пышные «средневековые» одежды, сегодняшнюю соседку-склочницу, сослуживицу, просто знакомую, установившую в семье режим своей диктатуры. Это бытовой план роли, достаточно злой и выразительный. Но в Мачехе есть и социальный подтекст. Сила ее, безнаказанность, самоуверенность кроются в огромных связях, в столь обширной сети «нужных людей», что ей «сам король позавидует».

Причем у Шварца король не завидует Мачехе, но боится ее (это король-то!) именно из-за этих связей.

— У нее такие связи — лучше ее не трогать, — говорит он. Мачеха-Раневская прекрасно ориентируется в сказочном государстве, она отлично знает, какие пружины и в какой момент нужно нажать, чтобы достичь цели.

Пусть сказочно нелепа задача, которую она себе поставила, — ее и ее уродливых дочек должны внести в Книгу первых красавиц королевства, но средства, которыми она пытается добиться своего, вполне реальны. Мачеха знает: нужны прежде всего факты («Факты решают все!»), нужны подтверждения собственного очарования и неотразимости, а также аналогичных качеств ее дочерей. И начинается увлекательная охота за знаками внимания короля и принца; сколько раз король взглянул на них, сколько раз сказал им хотя бы одно слово, сколько раз улыбнулся «в их сторону». Учету «знаков внимания высочайших особ» Мачеха и ее дочки посвящают весь сказочный королевский бал.