Fair Play

Да, малыш! Тебе нравится. А как насчет этого? Я толкнулась вперед еще раз, сильнее. Он застонал. Е-е. Меня окрылили эти звуки. Они работали, словно анестезия, притупляя боль, распаляя желание, потребность, необходимость сливаться с этим мужчиной, доставлять ему удовольствие, наслаждаться этой, хоть и болезненной, но такой совершенной наполненностью. Идеально.

— Что ты делаешь? Зачем? — снова начал допрашивать Майк, пригвоздив меня к полу и не позволяя двигаться.

Я снова чуть не заревела от того, как строго он смотрел на меня. Под этим взглядом я чувствовала себя наказанной за все проделки. Если он не доведет дело до конца, я просто рехнусь.

— Я так хочу. Хочу т-т-тебя. Чтобы ты к-к-к-кончил, — пробормотала я, запинаясь, и прикусила губу.

Чертовы слезы снова подкатили к глазам. Пожалуйста, позволь мне. Себе. Нам. Отпусти это все, Майк. Важно только то, что сейчас. Только то, что я хочу. Собравшись, я вернула контроль над эмоциями и голосом и уверенно произнесла: — Просто сделай, как я хочу.

— Но… И никаких но. Я поцеловала его, уговаривая, шепча ему в губы:

— Пожалуйста. Пожалуйста, Майк. Мне очень нужно.

Он снова расслабился, и я опять вобрала его в себя. Ох, черт. Почти до конца. Боль смешалась с каким-то странным удовольствием и гордостью. Пикантный коктейль, пьянит с первой капли. Майк охнул, и мне захотелось закричать от счастья, но изо рта вырвался лишь очередной всхлип.

— Давай. Ты же хочешь. Давай, — подзадоривала я его, снова раскачиваясь, не позволяя ему опять отвлечься на глупости и разговоры.

Он все еще удерживал меня, а я извивалась ужом, пытаясь доставить этому балбесу больше удовольствия. Даже я понимала, что Майк не кончит от моих манипуляций. Он должен сам захотеть. Должен сам двигаться.

— Пожалуйста, — отчаянно зарычала я, куснув его за нижнюю губу.

Возьми меня. Сделай это. Пожалуйста!

— Да… — выдохнул он, отвечая на мой поцелуй. — Да… Хочу!

Сдался.

Я снова прижалась к его губам своими, готовая опять зарыдать, но теперь уже от сладкого вкуса победы.

Он начал двигаться. Сначала аккуратно и медленно, потом чуть быстрее, сильнее. Боль, которая немного поутихла, пока я боролась за его оргазм, вспыхнула с новой силой, почти ослепляя. Но вместе с ней пришло и блаженство. Мой. Слезы катились из глаз. Я не знала, почему плачу. Боль была вполне терпимой, но вот вытерпеть лавину эмоций оказалось невозможно. Сладко-горькое удовольствие.

Сторм окончательно добил, когда начал покрывать мое мокрое лицо легкими поцелуями, шепча:

— Тише, тише… чуть-чуть, еще чуть-чуть.

Невероятно. Я растворилась в его голосе, в его поцелуях. Медленный, но уверенный ритм создали гармонию, которой я так истово пыталась достичь. Наши тела двигались органично, естественно. Я гладила его волосы, отдаваясь целиком и полностью, заставляя его забыться.

Боль почти утихла. Майк все чаще и чаще вздрагивал, а потом затрясся. Я смотрела на него во все глаза, впитывая бесценное выражения лица. Приоткрытый рот, тяжелое дыхание, стоны. Он снова зажмурился.

Волшебство.

Майк последний раз вздрогнул и уронил голову, тяжело дыша мне в ухо.

Ох, он же кончил в меня. Где была моя голова? Между ног? Не хватало еще залететь. Тихо, Мел, тихо. Сегодня семнадцатое. Вроде двадцатого должны прийти месячные. Авось пронесет.

Вместе с паникой ко мне вернулся и разум. Я поняла, что лежу под Стормом, совершенно голая и уязвимая. Он только что лишил меня невинности. А еще я умоляла его кончить. Волшебство испарилось, как только чудо-палочка Майка Сторма стала мягкой. Главное сейчас не раскисать. Не нужно ему знать, что он — чародей. Еще зазнается. Это вредно футболистам, особенно после такой лажа-игры, как вчера. Я расцепила уже затекшие ноги и отпустила плечи Сторма. Он наконец поднял голову, хотя все еще сбивчиво хватал воздух ртом.

— Черт, я же кончил в тебя, — протянул он отчаянным голосом. У дураков мысли сходятся. Я захихикала.

— Ой, расслабься. Через пару дней месячные, — попыталась я успокоить его, одновременно отползая.

Поднявшись на ноги, я тихо охнула. По ногам текло. К сперме примешивалась кровь. Ненавижу кровищу. Особенно свою. Чтобы избежать припадка, я быстро схватила салфетки, вытерлась и, заметив, что Сторм тоже таращится себе между ног, протянула ему коробку с салфетками.

— Держи, — я отвернулась, чтобы не рассматривать свою кровь на его члене, да и член не рассматривать.

Мне показалось, что это будет неуместно. Пытаясь прийти в себя, я стала нашаривать пояс халата, чтобы прикрыться. — Хочешь чего-нибудь? Нам нужно остыть и поговорить спокойно. Теперь, наверное, получится. Оба выпустили пар.

— А? — Сторм поднял голову.

— Чай, кофе, вода? — я старалась быть невозмутимой. Ну трахнулись. Подумаешь.

— Ч-чай, — заикнулся Майк, не сводя с меня ошалевших глаз.

Может, так и лучше. Не надо ему в себя приходить, еще начнет нести что-нибудь идиотское. Хотя это, кажется, его хобби.

— Ты вроде хотел поговорить.

Проклятый пояс никак не попадал в руку, и я, плюнув на него, пошла в кухню прямо так, нараспашку. Поздно пить боржоми.