Файролл-12. Квадратура круга. Том 2 (СИ)

Скверное ограничение, прямо скажем. Оно просто-таки вопит о том, что процентное соотношение неудачи вровень, а то и выше, чем у успеха.

Значит, надо пробовать разные модели поведения, по-другому тут никак. И начать следует с нахальства. Насколько я помню, оно этому шутнику в свое время нравилось.

- Это он – я вышел на центр зала – Позволь тебе представить хозяина этого места. Ханнуман. Бог.

- В смысле – бог? Их всего четыре спустилось с небес, и все известны по именам. Ханнумана в списке нет.

- И тем не менее, это – бог – усмехнулся я – Странно даже, что такой матерый игрок как ты не в курсе того, что данный храм – чертог самого настоящего божества.

- Ходили всякие слухи про него, но кто слухам верит? – пробубнила Кролина – К тому же сюда попасть – изрядная проблема.

- Большую часть упомянутых слухов я сам и выдумал – с некоторой гордостью подал голос хозяин храма – Люблю путать людей! Это весело.

- Другой вопрос – ты-то откуда это знаешь? – продолжила Кролина – Ну, что он – бог.

- Она мне нравится! – повертелся на троне Ханнуман – Умная, сильная и красивая! Клянусь своим хвостом, что она самая достойная из всех приключенцев, что входили в двери моего дома!

- Спасибо – немного кокетливо ответила ему Кролина.

- А вот ты, Хейген, меня раздражаешь – насупился бог – Я тебе говорил – не возвращайся сюда, худо будет?

- Говорил – подтвердил я – Причем дважды.

- Но ты не желаешь меня слушать – глаза черепа блеснули багровым светом – И я не понимаю – почему? Потому ли, что ты глуп? Или оттого, что строптив? А, может, по той причине, что тебе просто плевать на меня, как на божественную сущность? Дескать – кто такой этот Ханнуман? Смешная обезьянка! Он не так силен, как Витар, не так красив, как Лилит, не так мудр, как Месмерта и не так могуч, как Чемош! А? А? Я прав?

В зале запахло озоном. Скверный признак.

Хорошо еще, что Назира с нами нет. Он бы уже за саблю схватился.

Вот только не очень-то я в праведный гнев Ханнумана верю. Нет, выглядит он совсем как настоящий, и череп, вон, уже как прожектор сияет. Только что-то тут не так. За две предыдущих встречи я это существо более-менее изучил, потому точно знаю – захоти он меня убить, так уже это сделал бы.

Значит – пугает. Или хитрит, по своему обыкновению.

И еще – он помянул всех богов, включая павшего Чемоша. А про Тиамат – ни слово. С чего бы?

- Воительница – бог спрыгнул с трона, положил на сиденье череп, предварительно погладив его по лысинке, и подбежал к Кролине – Как ты прекрасна! Твои глаза сравнимы только с самыми яркими звездами, твои уста алее утренней зари! Как сильны твои руки! Как длинны твои ноги! Нет, нет, положительно я не вправе подвергать тебя опасностям, что ждут героев в моих подземельях! Не прощу себе, если с тобой там что-то случится! Что тебе надобно от меня? Подвески королевы Запада? Так возьми их!

Скрежетнула левая дверца шкафа, стоящего у одной из стен и добрая сотня подвесок, висящих на гвоздиках, вбитых в стенку, ослепила нас сиянием бриллиантов, грани которых отразили свет факелов.

- Иди и возьми! – вытянул в сторону шкафа Ханнуман – Они – твои.

Кролина, ошарашенная всей это эскападой, послушно подошла к шкафу и уставилась на ювелирное пиршество.

- Все одинаковые – пробормотала она секундой позже и глянула на меня.

- Даже не удивлен – заметил я – А ты как думала? Мало того, тут еще какой-то сюрприз припасен наверняка, вроде того, что у тебя только одна попытка. Верно ведь?

- Увы, увы, но это так – скорчил грустную гримаску бог – Жизнь такова, что в ней всегда приходится жертвовать малым для приобретения большего. Даже вся моя симпатия к тебе, о прекрасная воительница, не может отменить суровые законы бытия. Твой друг прав, если выбор окажется неверным, то ты в тот же миг умрешь. И больше никогда, никогда не сможешь войти в двери моего храма. Моя душа плачет! Моя душа рвется на части от одной мысли о том, что эту красоту, это свежесть юности я больше никогда…

Ханнуман издал пронзительный вопль, сорвал с головы колпак и уткнулся в него лицом. Его плечи тряслись, он что-то бубнил, но до нас доносились лишь отдельные слова, вроде: «никогда», «горе-то», «умру от тоски».

- Шапито – сообщил я Кролине, которая с недоумением взирала на эту сцену – Великий актер погибает в этих стенах.

- Злой ты, Хейген – Ханнуман вытер колпаком слезы, снова напятил его на голову и укоризненно уставился на меня – Я душу нараспашку перед ними, а они…

- Я – ничего – поспешно выкрикнула Кро – Я верю! И мне очень, очень приятно!

- Ох! – бог сложил лапки в молящем жесте – Золотое сердце, алмазная душа! Я не могу не вознаградить твою доброту!

Скрежетнула правая дверца все того же шкафа и нашим глазам открылась стеклянная поверхность, за которой обнаружились лук и колчан со стрелами, стоящие на массивной подставке.

И судя по стону, который издала моя спутница, из нерядовых.