Файролл-13. Петля судеб. Том 3.

— Так хочешь глянуть на этих красоток? — уточнила Вика. — Вряд ли это будет сильно красивое зрелище. После двух-то дней, проведенных в компании с тухлой рыбой и туалетом в виде ведра.

— Вы им туда ведро поставили? — проникся я. — Как гуманно!

— Конечно, — кивнула Вика. — Мы ж не звери. То есть звери, разумеется, но не настолько. И ведро, и две пятилитровых бутылки с водой, и сухариков с солью и перцем три пакетика. Не на сильно видное место положили, но, полагаю, найдут рано или поздно. Пытки, знаешь ли, законом запрещены. Тем более там девочки европейского толка, возьмут еще в Гаагу напишут о случившемся. Мол — привлеките к ответственности за издевательства над личностью. Мы с Серегой, конечно, на эту и на Гаагу с их трибуналом, и на Европу в целом болт класть хотели, но к чему нам международный резонанс?

— Полностью согласен, — снова согласился с ней я. — Но поеду не за тем. Эта парочка первым делом побежит куда? Правильно, к своему принципалу. Тот мигом возбудится и рванет вниз, в нашу редакцию. И там его не ты, нежная и трепетная, должна встречать, а бесстрашный и независимый я.

— Если надо, и я бы могла его послать, — храбро заявила моя избранница, горделиво подбоченилась и задрала вверх нос.

— Жанна дʼАрк, — восхитился я. — Амелия Эрхарт! Катрин Швитцер!

— Первых двух знаю. Спасибо, приятно! Правда, Эрхарт не сильно хорошо закончила, но тем не менее, — озадачилась Вика. — А вот третья кто?

— Бегунья, — пояснил я. — Она в шестидесятых в городе Бостоне поучаствовала в марафоне, где до того одни мужики соревновались. Ее даже силком хотели с трассы сволочь, но не получилось. Она брыкалась, толкалась, даже кусалась, но не сдалась.

— Выиграла? — заинтересовалась Вика. — Или засудили?

— Точно не скажу, но в каком-то смысле она все равно победила, через какое-то время слабый пол стал бегать марафон наравне с сильным.

— Надо же. А я про такую даже не слышала.

— Не переживай. И я бы не слышал, если лет десять назад, когда статью готовил, про нее в сети бы не прочел. Но вот беседу с Голицыным все же проведу сам, пора нам уже пободаться как следует, до треска во лбах. Самое время.

— Герой, — девичьи руки обвили мою шею, — заступник. Так что насчет прогулки в ванную? Я готова к водным процедурам.

Через какое-то время, чистый, сытый и довольный, я решал для себя вопрос — покемарить мне маленько или все же звякнуть Валяеву? С одной стороны — надо бы. Мастер Стрекоз сказал, что жеребьевка не за горами, потому время не ждет. С другой стороны — поступок я все же затеял не самый приятный, который пусть немного, но подпортит мне настроение, а в столь благодушном состоянии мне быть давно не приходилось.

— Да набери уже, — посоветовала мне Вика, примостившаяся рядом с книжкой в руках. Она отчасти была в курсе происходящего. — Сам же мне не раз говорил — неприятные разговоры нельзя откладывать в дальний ящик. А беседа с этим ушлепком по-любому именно такая.

— Как ты о Валяеве нежно отзываешься, — отметил я. — Сердце радуется.

— Все по делу, — и не подумала смущаться девушка. — Азов дядька дельный, Зимин… Он крут, тут ничего не скажешь. Я вообще его немного побаиваюсь. А от этого только шум и дискомфорт. Хоть бы раз чего хорошее для нас сделал.

— Ну, Азов тоже хорош, — заметил я. — Кто нас тогда позволил в недострой затащить? Ну, когда твоя подружка сердешная нас сдала за денежку?

— Ну, не такая уж она и сердешная, — сдвинула брови Вика. — Так, учились вместе. Кстати, я ее так и не смогла отыскать, чтобы сказать, что она редкая тварь. А очень хотелось. Что симка заблокирована — это понятно. Но и во всех соцсетях ни слуху, ни духу, а она ими активно пользовалась. Я даже матери ее позвонила, та говорит, что Ксюшу давно не слышала, потому психует невероятно. Еле отвязалась от нее!

Сказать ей, что, скорее всего, ее бывшая сокурсница и коллега нигде никогда не появится или не надо? Я вспомнил тележку уборщицы, пиджачок с кровавым пятном на спине и решил — ну на фиг. Ни к чему ей про это знать. Нет-нет, никаких нервов тут не будет, наоборот, она, скорее всего, скажет что-то вроде «так ей и надо». И именно это я на самом деле услышать от нее и не хочу. Не потому, что сентиментален или слишком принципиален, просто не люблю, когда о смерти судят те, кто ее толком никогда не видел. Подобные пустые разговоры сначала вызывают у меня ряд неприятных воспоминаний о Черном континенте, Алтае, городе Саблинске и ряде других мест, где мне пришлось жарко, а следом за тем желание послать собеседника куда подальше.

— Спряталась, — предположил я, доставая коммуникатор. — Слава богу, у нас в России таких мест, где можно осесть надолго так, что тебя никто никогда не найдет, полным-полно. Денег у нее хватает, смекалки, осторожности и расторопности тоже. Так что — плюнь да забудь.

— Уже. — Вика перелистнула страницу книги. — А ты звони, звони. И еще — когда вернешься, меня не буди. Я чего-то вымоталась сегодня, да еще эти водные процедуры, понимаешь…

— С чего ты взяла, что я куда-то пойду?

Ответа не последовало, если не считать за таковой ироничную улыбку на ее губах.