Файролл. Гонг и чаша

– Да вряд ли. – Мюрат внимательно смотрел на меня. – Таких предметов в игре почти что нет, у сетовых есть такие качества, но там надо иметь почти полный набор. Ну, квестовые вещи со жмуриков не падают, но он задание там завершал, а не получал. Только вот мы тебя и без твоего разрешения убить можем.

– Но тогда я на вас зуб затаю. – Я нагло улыбнулся. – Ты ведь про меня явно больше остальных знаешь.

Мюрат тонко улыбнулся: мол, да, кое-что знаем, есть такое. Может, правда знает, может, хорошая мина при плохой игре…

– Я, конечно, невеликая персона, в масштабах игры чуть поменьше мыши буду, но лучше иметь больше друзей, чем больше врагов. Поэтому предлагаю тебе договор – ты убиваешь меня, убеждаешься, что нет у меня ничего, и после этого возвращаешь мне мои вещи. Тогда мы расстаемся друзьями, и не исключено, что приносим друг другу пользу. Если нет – ну, значит, нет.

Ронин захохотал:

– Ну наглый, я упиваюсь этим фактом. Нет, ну наглый, а? Да мы тебя сейчас на британский флаг…

– Согласен. – Мюрат посмотрел мне в глаза. – Если я ничего не найду в твоих вещах, ты получишь их назад. Но есть еще одно условие.

– Слушаю. – Я тоже уставился на него.

– Когда мне будет это нужно, ты пойдешь к Седой Ведьме и передашь ей то, что я попрошу тебя ей сказать или ей отдать. Уговор?

– Идет.

Условия были паршивые, откровенно мутные, и под них можно было подвести все что угодно, но это было лучше, чем потерять все.

– Мюрат, дай я его. – Ронин снова потащил из-за спины свою секиру.

Эльф взглянул на меня, я глянул на Ронина, презрительно улыбнулся (знаете, как в кино, эдак: «Давай, поганый отрицательный герой, убивай доброго и честного хорошего персонажа»).

– Не скажу, что давно этого хотел. – Ронин подходил ко мне с гаденькой улыбочкой. – Я вообще о тебе забыл почти сразу, но вот когда увидел – вспомнил. И скажу честно – с удовольствием сейчас из тебя дух выбью.

– Слюни подбери, – брезгливо сказал я ему. – Забрызгал всего, мне противно.

Ронин (прокачавшийся аж до восемьдесят пятого уровня) занес секиру и со всего маху рубанул меня наискосок.

Ощущения, мягко говоря, малоприятные. Удар сбил меня с ног, я покатился по траве, успев заметить гаденькую улыбку на губах Ромуила и сожаление в глазах Фаттаха. Какие эмоции были на лицах Мюрата и Дронга – не знаю, поскольку Ронин, явно недовольный, что не разделался со мной с первого же удара, с рыком рубанул меня по голове, что и отправило меня с поляны у храма прямиком в расположение роты.

– Рядовой, что за вид?! – раздался негодующий вопль, впрочем, изданный совершенно незнакомым голосом.

Я, сверкнув подштанниками, обернулся и оказался нос к носу с незнакомым мне лейтенантом Троттом, видать, из вновь назначенных начальников, поскольку форма на нем еще даже не обмялась, а лицо выдавало довольно юный возраст.

– Так я с боевого выхода, – немного развязно, как и полагается ветерану, объяснил я ему. – Так бывает, лейтенант, так бывает, случай такой…

– Ну да, понимаю, – чуть тише сказал он. – Но что же с голым задом-то бегать, мало ли что.

– Лейтенант, – спросил я у него, надеясь, что, может, он что-то знает о моем друге. – Тут недавно из портала один солдат выпасть должен был, Лейн, из седьмой роты…

– Был такой. – Лейтенант пригладил свои блеклые усишки. – В медсанчасть его унесли, жить будет.

Ну, хвала небесам, Лейн жив, и на моей совести нет еще одного пятна.

Я обрадованно вздохнул и пошел к штабному бараку. Ну да, а что прикажете делать? Если Мюрат не совсем уж дурак и не полная скотина (а я такого за ним не замечал, равно как и особой жадности), то мои вещи должны бухнуться в почтовый ящик, причем скоро. Если нет… Значит, пойду клянчить отпускное свидетельство, поскольку надо лететь в Мейконг. И там, после гостиницы, аукцион мне в помощь.

Вещи и письмо от Мюрата упали на почту минут через десять или около того. Я выгреб их из ящика и обнаружил, что приказало долго жить все золото и свитки порталов (да и черт с ними, хотя свитки, конечно, немного жалко), а еще руны. Все три. И вот это уже было хамство. Золото и свитки еще можно списать на усушку и утруску, но руны – это уже перебор. Любопытно, что же это он мне пишет и как объяснит крысятничество в отношении рун.