Файролл. Снисхождение. Том 2

Всегда поражался тому факту, что время – самая странная штука на свете. Оно способно растягиваться и сокращаться, оставаясь при этом неизменным. Фраза кривенькая, но тем не менее – это так. Вот сегодня – вроде столько всего уже было, а на часах все еще утро. Позднее – но утро. То есть – сколько всего успел за такой короткий отрезок. А бывают дни, когда вроде и не делал ничего, при этом за окнами уже стемнело, и вспомнить нечего, впустую часы и минуты пролетели, осталось только ощущение бесполезности личного бытия.

– На улице солнышко, – сообщила мне Вика, встав с кровати и подходя к окну. – Денек-то славный какой, прямо загляденье.

– Хочешь куда-то поехать? – уточнил я у нее, потягиваясь. – Ты сразу конструктивные предложения давай, издалека не заходи.

– Да я сама не знаю, – немного расстроенно отозвалась Вика. – С одной стороны – надо бы, середина января, с другой – как-то лениво. Одеваться надо, идти куда-то опять.

– Ну, с другой стороной – оно понятно, – я потолкал подушку кулаком. – А вот с «одной стороной» – это я не до конца осознал. Середина января – она что, как-то связана с необходимостью поездки в какое-то конкретное место? Я чего-то про тебя не знаю, ты участница некоей секты, вроде «Седьмого пришествия Нафанаила»?

– В каком-то смысле – да, – Вика захихикала. – Все жительницы больших городов участницы одной большой секты. Новый год прошел?

– Прошел, – я начал понимать, куда она гнет.

– Народ потратился? – продолжила она.

– Не без того.

– Значит, пришло время чего?

– Скидок, – предположил я.

Хотя – как предположил? Уверенно произнес. Не первый день на свете живу.

– Вот и не знаю – то ли поехать и реализовать свое священное женское скидочное право, то ли нет, – пожаловалась Вика. – Дилемма, понимаешь? Не поехать – это против всех законов логики и устоявшихся в обществе традиций, но при этом собираться, одеваться, краситься жутко неохота.

Мое мнение в данном случае не учитывалось, но я был не в претензии. Мужское «Да ну нафиг, куда-то ехать» в том случае, если перед ним стоит слово «скидки», никогда не является аргументом, принимаемым во внимание. Это аксиома, положение, не требующее доказательств.

Все, что мы можем – исподволь влиять на принятие решения, умело используя точечные удары.

– Шелестова Мариэтте в пятницу сказала, что в «Ритейле» сегодня в большинстве магазинов дискаунт будет. Она, конечно, шалава, но в этих вещах разбирается, – Вика уперла одну руку в бедро, другой поправила волосы. В свете солнечных лучей это смотрелось очень красиво, я бы сказал – немного по-античному, особенно учитывая то, что из одежды на ней были только тапочки. Она у меня не анорексичка, хвала богам, или кому там еще, есть на что приятно поглядеть, потому я с полным правом собственника залюбовался этой картиной. – В принципе, «Ритейл» не так и далеко, что тут ехать-то?

– Знаю я эти скидки, – как бы немного отстраненно произнес я. – Вчера цену подняли, сегодня на столько же опустили, до позавчерашнего значения, вот тебе и вся скидка.

Аргумент не новый, но иногда действует.

– Да нет, – отмахнулась Вика. – Так давно никто не делает. Не знаешь, так и не говори.

Было видно, что она не может найти для себя железобетонного «за» или «против», и лень в ней борется с природным инстинктом, который коротко можно сформулировать как «побежать и купить».

– Ну, если так, то почему бы и нет? – зашел я с другой стороны. – Опять же – наших, может, встретим. Ту же Шелестову. Так сказать – ни дня друг без друга.

Это был тонкий и расчетливый ход. Ну, так я подумал.

– Согласна, – Вика снова потянулась, и солнечные лучи окутали ее со всех сторон. – Я тебе больше скажу – как мы приедем, сама ей позвоню. У нее скидочных карт полно, что есть, то есть. Скидка на скидку – это ли не счастье? И – иди, побрейся, пока я завтрак приготовлю. Все-таки в люди выходим.

Ошибочка вышла. Как же это я так? И обратно не отыграешь, все, спалился. Осталось только себе льготы выбить.

– Может, там поедим? – предложил я. – Чего время терять?

– Вот любишь ты всякую дрянь в желудок пихать, будто дома нет, – в голосе Вики я услышал уже подзабытые нотки всех своих бывших подруг, которые появлялись у них в тот момент, когда я из категории «парень» переходил в состояние «потенциальный супруг». – Сел бы сейчас, поел по-людски, чем там куски хватать.

Ничего я на это ей не ответил, просто встал и пошел в ванную. Хоть я и проиграл в этом бою, но данную часть своих позиций я все равно не сдам.

Народу в торговом центре было, как всегда в выходные, полным-полно. Я обернулся к Ватутину, который, само собой, составил нам компанию, и скорчил рожицу вроде «Ну что я могу сделать?». Тот никак на это не отреагировал.

На самом деле – нелюдимый он. Даже хуже Эдварда, с тем хоть было все ясно, нордические корни и все такое, но этот-то, судя по фамилии, отечественного производства. Нет чтобы в машине рассказать, о чем вчера Азов и Ерема беседовали. Куда там, он либо молчал, либо в микрофон инструктировал пару своих людей, которые тоже отправились с нами. Я их сейчас не видел, но они точно где-то поблизости.