Файтин! (СИ)

Кощиенко Андрей Геннадьевич Файтин! [1]

Файтин первый

Место действия: небольшое помещение приемной перед кабинетом исполнительного директора. Вдоль одной из стен — солидный кожаный диван для ожидающих приема посетителей. В углах — большие керамические горшки с высокими зелеными растениями. Стол секретаря с компьютером и аккуратно сложенными на углу стола папками для бумаг. За зеркальными раздвижными дверьми в одной из стен прячется небольшая комнатушка со стеллажами, на которых лежат всякие нужные для работы секретаря вещи, вроде канцелярских принадлежностей, бумаги и папок. Сразу, на входе, на высокой тумбе стоит большая кофемашина, рядом — набор посуды и подносы в специальном шкафчике, а так же небольшой холодильник. Перед зеркальными дверьми стоит девушка, одетая в форменную одежду секретаря и рассматривает свое отражение.

Время действия: конец апреля месяца, раннее утро.

Стою, никого не трогаю, разглядываю отражение Юн Ми в зеркале. Размышляю о превратностях судьбы. Еще совсем недавно я был Сергеем Юркиным, был парнем, жил в Москве, учился в институте. У меня были родители, друзья и девушки. Все в тот момент в моей жизни было весьма неплохо, как и прогнозы на дальнейшую жизнь. Они были ясны и безоблачны. Но, как говорится, когда у вас на руках все карты, судьба внезапно может начать играть в шахматы. С моей судьбой именно так и вышло. Она — «начала». Я внезапно умер и, как полагается всякому приличному умершему, очутился «на том свете». Однако, «тот свет» оказался весьма странным местом. Настолько странным, что я там, на полном серьёзе, даже умудрился познакомиться с тысячерукой бодхисатвой Гуань Инь, которая предложила мне «продолжить» так быстро закончившуюся мою жизнь в другом мире. Я согласился. А какие еще могли быть варианты в той ситуации? Вот только богиня то ли пошутила, то ли еще что произошло…

Я до сих пор не понимаю, что случилось, и зачем ей это понадобилось. Короче, Гуань Инь переселила мою душу в тело умершей семнадцатилетней корейской девушки, да так, что я об этом узнал только когда очнулся, когда «махать крыльями и грозно щелкать клювом» было совершенно поздно. Это, конечно, стало для меня полной неожиданностью, но умирать обратно резона не было никакого, тем более, что бодхисатва сказала, что от того, как я проживу эту «продолженную» жизнь, будет многое зависеть в моих последующих перерождениях. Выхода у меня не было никакого, пришлось принять все случившееся как данность и начать жить там, куда закинуло. Вот уже три месяца я «кувыркаюсь» в новом мире, в новом теле, стараясь не сойти с ума и нащупать хоть какую-то почву под ногами.