Факел чести

— Той ночью, когда мы выпили, — глухо заговорил он, — я понял, что Столица — дрянное место. Мы готовы прозябать даже здесь, в этом вонючем лагере, лишь бы быть подальше от Столицы, оказаться рядом с людьми, которые привыкли жить в мире и на свободе. Больше я не мог терпеть. Я стал думать о машине, о том, что можно предпринять. Потом решил убить тебя, а потом… — Осекшись, он поднял голову, глядя на меня так, словно видел в первый раз. — Ты и вправду из Лиги? — спросил он.

Я вдруг вспомнил, что надо дышать, жадно глотнул воздуха и в последнюю минуту избежал судорог.

— Да. Я — Терренс Маккензи Ларсон, лейтенант флота Республики Кеннеди. Я из Лиги.

— Отлично. — Джордж поднялся и пнул труп. — Что будем делать с этим?

— Не знаю, — пожал я плечами.

— Подожди минуту, я знаю одно место. Хватай его за руку.

Взяв Брэдхерста за руки, мы поволокли прочь еще теплое тело. Тащить его пришлось метров пятьдесят, к складу с инструментами. Джордж вытащил связку ключей, открыл замок, и мы впихнули труп за дверь. Вернувшись на прежнее место, я попытался засыпать гравием лужу крови и следы, оставленные тяжелым телом. Теперь найти место преступления мог лишь тот, кто знал о нем. Поспешив обратно, я увидел, что Джордж ждет в тени у склада.

— А теперь поговорим, — начал он. — Что появится из этой чертовой штуки, если нажать кнопку?

— Не что, а кто, — поправил я. — Это и в самом деле передатчик материи. Лига отправила сюда пятитысячное войско.

— О Господи! И машина сработает?

— Понятия не имею, но надеюсь, что сработает.

— Но как же мы… не важно. Об этом позднее. Так что же будем делать с Брэдхерстом?

— Дай подумать, — попросил я. События развивались слишком стремительно. — Слушай, ты должен вернуться к ангару и передать водителю, что вы с Брэдхерстом обсуждаете меры безопасности при эксперименте. Скажи, что ты сам отвезешь полковника обратно. Все, что нам нужно, — держать их в неведении до испытания. А что будет потом — уже не важно.

Джордж хотел что-то возразить, но только кивнул. Он убил старшего офицера и теперь, вероятно, собственный народ для него был опаснее войск Лиги.

— Пожалуй, ничего другого нам не остается, — заключил он. — Я скоро вернусь. Подожди здесь.

— А куда еще мне деваться? — с усмешкой спросил я, но Джордж уже исчез в темноте.

Ждать его возвращения пришлось довольно долго. Наконец Джордж вынырнул из-за угла склада.

— Порядок. Похоже, они клюнули.

— Отлично. Давай выберемся отсюда и найдем место, где можно спокойно поговорить. — Мне хотелось оказаться подальше от трупа.

Джордж привел меня в пустое строение на краю лагеря — очевидно, он знал, как избежать столкновения с часовыми. Чем могло грозить все случившееся Джорджу? Чем ему придется поплатиться? Можно ли положиться на него, или к утру он способен передумать? Можно ли вообще доверять перебежчикам?

Но сейчас Джордж явно не терзался сомнениями. Он сразу начал расспросы и принялся обдумывать план дальнейших действий. Он вступил в заговор со мной — против тех людей, с которыми завтракал бок о бок еще сегодня утром.

— Мне надо бы о многом расспросить тебя, Джордж.

— Знаю, но ты ведь не расспрашиваешь. И не надо. Я сам все расскажу. Нашими играми я уже сыт по горло. Сегодня утром я проходил по дальнему краю лагеря, возле стрельбища. Я узнал на стрельбище одного из солдат — днем раньше я починил ему затвор. Я видел, как солдаты пристрелили девочку лет двенадцати — она разыскивала отца и подошла к стрельбищу, думая, что он с солдатами. Ей не было дела, чьи это солдаты. Ее убили как шпионку.

Мне было нечего ответить.

События стали разворачиваться слишком быстро. Игра близилась к концу — если, конечно, все будет в порядке. Ни о чем другом я не мог подумать. Никто из нас не знал, что случится завтра. Мы лишь надеялись, что Брэдхерст ни с кем не успел поделиться своим открытием и что гардианам известно меньше, чем нам.

Все, что я знал наверняка, — завтра кого-то из нас уже не будет в живых.

Интерлюдия

Эту ночь со мной провели призраки. Я метался, обливаясь потом, окруженный лицами, которые смотрели на меня со всех сторон, недоверчиво усмехались, словно сомневаясь, что я оправдаю оказанное доверие.

Я отчетливо различал лишь глаза призраков — их лица и тела выступали из мрака, становились почти видимыми, определенными и реальными, только чтобы вновь скрыться.

Оборванный, забрызганный грязью солдат с ребенком на руках; индеец чероки, поджидающий в ночи врагов, захвативших его земли; перепуганная, худенькая девчонка в заваленной при бомбежке подземке, пытающаяся успокоить детей, оказавшихся в ловушке вместе с ней, — она напевала им детские песенки, рассказывала сказки, а тем временем напряженно ждала, не послышится ли вдалеке лязг металла, грохот разбираемого завала, звуки спасения. Она мурлыкала песенку и терялась в догадках, придет ли помощь…

Забытые герои смотрели на меня, хмурились и качали головами, взглядами спрашивая, не подведу ли я, сумею ли выполнить свой долг.

Ближе к рассвету среди призраков появилась Джослин. Она взяла меня за руку и улыбнулась давно умершим защитникам.