Факел свободы

Люди, чувствовавшие себя именно так, скорее всего, настаивали на внедрении дополнительных агентов, но сколь бы убедительны ни были их аргументы, соображения "стратегии луковицы" Соответствия продолжали исключать эту возможность. Соответствие всегда полагалось на дезориентацию, скрытность - на то, чтобы, в первую очередь, оставаться незаметными, а не строить своего рода очень прочные брандмауэры, которые, вероятно, могли бы привлечь то самое внимание, чего оно так старательно стремилось избежать.

По иронии судьбы, ограниченное количество доступных для глубокого проникновения агентов было частью того, что так долго делало их настолько успешными. Даже "Рабсила" не знала, что некоторые из ее "рабов" были чем-то подобным. Это усложнило жизнь довольно многим предшественникам и товарищам Ирвина. На самом деле, условия их "рабства" стоили жизни не одному из них на этом пути, несмотря на все, что смогло сделать для их защиты Соответствие, проникшее в бюрократию "Рабсилы". Но это также означало, что их безопасность была абсолютной. Никто, кроме их руководителей и кураторов, даже не помышлял об их существовании, и сохранение такого положения вещей означало приведение их общей численности к чему-то управляемому. Конечно, Баллрум знал об опасностях проникновения в его структуру. Что-то такое присутствовало всегда, просто из-за того, что всегда будут человеческие существа, которых можно подкупить - или принудить страхом и угрозами в отношении тех, кого они любили - чтобы шпионить за своими товарищами.

По крайней мере, некоторые из агентов Соответствия были идентифицированы, как поступавшие именно так на протяжении многих лет, и они заплатили цену, которую Баллрум требовал от предателей. И все же они умерли, а никто так и не понял, кем - и чем - они были на самом деле.

Что, честно говоря, было одной из причин, по которым МакБрайд и Лазорус находили постоянные попытки Ирвина избежать его нынешнего задания особенно раздражающими. МакБрайд мог посочувствовать тому факту, что жизнь раба не будет особенно приятной ни при каких обстоятельствах, но, по крайней мере, нынешние обязанности Ирвина были совершенно простыми по сравнению с тем, что пережили некоторые из его товарищей - или, говоря откровенно, с тем, что они могли претерпевать в этот самый момент.

МакБрайд мысленно встряхнулся, поднялся с кресла и лично налил человеку чашку кофе. На размышлениях над несчастьем Ирвина и тем, насколько менее счастливым мог бы быть этот человек, далеко не уедешь. Кроме того, в некоторой степени это слишком сильно резонировало с его собственным несчастьем, чтобы утешать его.

- Итак, - сказал он, протягивая чашку и садясь на край своего стола с намеренной непринужденностью, - есть ли там что-нибудь, что я должен знать?

- Я так не думаю, - ответил Ирвин. Он сделал глоток кофе, явно смакуя его, как из-за того, что МакБрайд принес его для него, так из-за насыщенности, затем опустил чашку и поморщился.

- Та партия недовольных, о которых я сообщил вам и Лазорусу пару месяцев назад, все еще кипит, - сказал он. - Группа Хансена. И теперь я уверен, что Баллрум ухитрился установить хотя бы периферийные контакты с ними.

- Так и есть?

Глаза МакБрайда сузились, и он подумал о том, чтобы позвонить Стивену Лазорусу. Недавний оперативный опыт работы его друга будет полезен, если Ирвин был прав. Он потянулся к своему комму, но потом остановился. Стив действительно ненавидел Ирвина, напомнил он себе, а он уже записывает беседу. Он всегда мог показать Стиву запись, если это окажется необходимым. Если на то пошло, они могли приказать Ирвину прийти снова, если им это понадобится.

- Я почти уверен, что так и есть, - сказал Ирвин в ответ на его вопрос. - Я знаю, теория говорит, что лучше следить за известными точками соприкосновения. Я даже согласен с этим, более или менее. Но я бы очень хотел, чтобы эта конкретная группа, по крайней мере, была разобщена, если не устранена полностью.

- Почему? - спросил МакБрайд, пристально глядя на него.

Ирвин был прав насчет основной политики безопасности Соответствия. Не удивительно, что Баллрум не прекращал попыток по проникновению на Мезу. Было бы удивительно, если бы их не было, и с учетом процента населения планеты, который состоял из генетических рабов, возможность для такого рода усилий была очевидна. Несмотря на это, Баллрум никогда не проникал широко и глубоко.

Отчасти это, не совсем радостно признал МакБрайд, было связано с жестокой эффективностью официального аппарата мезанской безопасности. Он был счастлив, что не был связан с этим аппаратом сам, но вынужден был признать, что явная жестокость и террор могут быть эффективными способами запугивания потенциальных мятежников.