Фактор человечности

Егор Проценко крепко зажмурил глаза, сжал кулаки и погасил чувствительность своего слуха почти до нуля. У него сразу же резко заломило виски. Этим и временной глухотой он каждый раз расплачивался за применение своих способностей дальнослышания. Стаж «лояльности» у него был невелик – чуть больше полугода, но благодаря своей редкой способности он считался очень ценным сотрудником как в АПБР, так и в ФСБ, куда его перевели недавно под руководство полковника Сердитых. Работа Егору была не в тягость. Он чувствовал себя на своем месте, востребованным, нужным… И не важно, что ему раз в месяц требуется вакцинация: лучше жить вот так, чем влачить существование жалкого неудачника.

И сегодня он снова докажет свою полезность общему делу. Да еще как докажет! Те сведения, которые он только что добыл, переоценить трудно. Нужно их как можно скорее сообщить полковнику Сердитых! Вот только глухота пройдет, и голову отпустит… Сейчас, сейчас…

Но вместо того чтобы отпустить, боль внезапно усилилась и распространилась на все тело. Словно судорогой схватило сразу все мышцы. Егор закричал и сам не услышал своего крика – слух должен был вернуться к нему спустя десять минут… Но, похоже, он уже не успеет это сделать. «Лояльный» рухнул на снег и стал корчиться.

Жуткая боль стала для него единственной реальностью, поэтому он не видел и не слышал, как к нему приблизились двое – мужчина и женщина. Мужчина бледный и светловолосый, с чуть красноватыми глазами – почти альбинос. Женщина полная ему противоположность – загорелая брюнетка, цвет глаз которой в данный момент определить было нельзя, ибо их полностью (вместе с белком и радужкой) заволокла чернота. Новая использовала свою силу, причем по полной программе. Альбинос опустился на корточки и коснулся руки Егора. «Лояльный» этого даже не заметил – его всего корежило.

– Притормози-ка, Лин, – обернулся к напарнице альбинос. – А то как бы он тут кони не двинул.

– А если дергаться станет?

– Держи на минимальной мощности. Теперь моя работа.

Егора чуть отпустило. Боль стала меньше, но мышцы по-прежнему сводило. В глазах стоял туман, а в уши словно ваты напихали. Если с ним что-то и делали, то он ничего не чувствовал. Поэтому пси-атака застала его врасплох: его и без того дохловатый ментальный барьер рухнул от первого же удара, и чужая воля ворвалась в его сознание, словно захватчики в покоренный форт.

– А вот теперь ты нам все расскажешь, – пробормотал себе под нос светловолосый Новый, глаза которого тоже стали совершенно черными.

И будучи не в состоянии противиться чужому ментальному приказу, Егор заговорил. Он сам себя не слышал, но не мог остановить словесный поток исповеди на заданную тему: все, как воспринял, дословно, благодаря своей памяти, в данном случае не фотографической, а магнитофонной… Это было жутко, мучительно и мерзко – почти как терзать свой организм рвотой. Наконец слова закончились, и Егор, измотанный до последней степени, откинулся на снег, уставившись почти невидящими глазами в хмурое декабрьское небо.

Альбинос поднялся, отряхивая коленки от снега.

– Порядок. Он сказал все. Уходим.

– Что с ним? – осведомилась женщина. – Кончаем?

Псионик хотел было ответить «да», но в последний момент передумал. И ухмыльнулся.

– Не надо, Лин. Пусть бежит к своему хозяину и расскажет, что узнал. Это для нас даже полезнее будет. Я ему только чуть-чуть память подкорректирую…

Интерлюдия 4. Незнакомец в плаще

Питерская Зона

Снова концентрация… Процесс идет, причем идет в нужном направлении… План Незнакомца работает, но нужно действовать осторожно, чтобы раньше времени не привлечь внимание Паука… Пока что прямое противостояние с ним – самоубийство, ибо общий расклад сил категорически не в пользу Незнакомца… Ситуация меняется, но медленно… Нужно бы ускорить, только это крайне опасно… Очень много зависит от того, насколько там, в Москве у Паука, затянется война… Жаль, что у Незнакомца за пределами Питерской Зоны практически нет рычагов воздействия… Приходится рассчитывать на отж… то есть на людей… Очень жаль – Незнакомцу не нравится зависеть от кого бы то ни было, особенно от столь ненадежных партнеров… Но надо привыкать: если план сработает, люди из партнеров временных могут превратиться в постоянных… А значит, следует учиться уважать их… Это трудно, очень трудно, когда привык воспринимать эти создания как низшую форму жизни… Плохая привычка, неправильная, но отказаться от нее, настроить себя иначе невероятно сложно, особенно с учетом того, что периодически приходится вступать в контакт с Пауком, который не должен почуять никаких нежелательных для него перемен… А значит, слишком сильно менять собственное мировоззрение опасно: маска может перестать прилегать к лицу так плотно, как требуется…