Фактор человечности

Проклятье! Лариса шипит, как разъяренная кошка. Кто это? Зачем? Остановились просто отдохнуть? Перекусить? Потрахаться? Может, машина сломалась? Или решили выяснить, не сломалась ли машина у нее? В любом случае это нежелательные свидетели. Их придется тоже прикончить. Простые отжившие ей не страшны. С ними она справится: этот Степан – сильный малый, и энергии из него она уже высосала прилично. Против двоих ей точно хватит, а может, даже троих. Если больше, могут возникнуть проблемы.

Она приглядывается. Кажется, двое – мужчина и женщина. Улыбается успокоенно: не страшно, с ними она справится… Так, выходят из машины… Оба. Пора действовать! Но только она собирается переключить свое вампирическое воздействие с полумертвого уже Гецко на вновь прибывших, как вдруг ощущает резкую парализующую боль во всем теле. Что за… Измененные? «Лояльные»? Лариса пытается сконцентрироваться, чтобы контратаковать, но боль и паралич в мышцах мешают ей это сделать. Будь она поопытнее или успей поглотить больше энергии, возможно, у нее бы и получилось. Но эта суть и эта сила пробудились в ней совсем недавно. Она еще толком не умеет ими пользоваться. Так, базовый уровень освоила, и все. А для схватки с двумя Измененными базового уровня мало. Особенно когда они нанесли удар первыми… Но она все равно пытается… Черта с два – так просто они ее не возьмут! Так…

Распахивается дверца с ее стороны, и она видит мужчину с транквилизаторным пистолетом в руке. Только не… Он стреляет в упор. Один раз, второй… Боль и ужас от чувства утекающей силы. Проклятый яд стана распространяется быстро, и она уже ясно ощущает его действие – нарастающую беспомощность… Чего они от нее хотят? Она ненавидит «лояльных» всем своим нутром, а точнее – заложенной в нее изначально подсердечной ненавистью. Эти… недоразумения, насмешки над истинными Измененными, подстилки отживших, недостойные существовать в этом мире, – и они еще осмеливаются нападать на нее?!

Мужчина – блондин. Почти альбинос. Он наклоняется и вытаскивает ее из машины. Эх, врезать бы ему, да тело не слушается – проклятая парализующая боль не позволяет ничего сделать. Даже плюнуть ему в лицо не получится… А женщина – брюнетка… Это от нее исходит парализующая сила… Но ее глаза! Они почти полностью черные! У «лояльных» таких не бывает. Когда они применяют свою силу, у них чернеет только радужка. Не «лояльные»?! Тогда кто?!

Блондин кладет ее на заднее сиденье своей машины и поворачивается к напарнице.

– Сбавь интенсивность – стан ее все равно вот-вот вырубит.

Становится несколько легче. Хотя бы боль отпускает. Но двигаться все еще невозможно. И сознание норовит соскользнуть в темноту. Блондин прав: стан – он такой, он вырубит.

– Надо же – пьющая жизнь! Кто бы мог подумать? – слышит Лариса голос женщины.

– Это же Паук, – отвечает блондин. – Там, где поработал он, можно ждать любой гадости.

– Это ведь уже вторая «закладка». Неужели есть еще?

– Не исключено. Нельзя недооценивать коварство Паука. С ним и его «закладками» может разобраться только командир. Везем ее к нему.

– А как же сувайвор?

– Он пока справляется. Надеюсь, продержится какое-то время. Я передал ему сообщение, что эта девчонка у нас, и ему за ней надо явиться в Питер…

– Как?

– Через него…

Глаза Ларисы заполняет туман, она не видит жеста блондина и может только догадываться, кого он имеет в виду. Степана? Звуки тоже слышатся уже как в тумане – глухие и далекие, словно эхо. Но она еще сопротивляется – не позволяет стану полностью отключить себя от реальности.

– Думаешь, она для сувайвора что-то значит? – с сомнением произносит женщина. – Он последнее время по эмоциям стал почти как мы.

– Здесь ключевое слово «почти». Посмотрим. Мне почему-то кажется, что сработает.

– А что с тем отжившим в машине?

– С человеком, Лин, с человеком! Неужели так трудно запомнить?

– Прости. Так что с ним?

– Жить будет. Она не успела выпить из него критический объем жизненной силы. Отъедем – позвони в «Скорую». Ему в больницу надо – это наш живой телефон… И нужно, чтобы живым он и остался.

Да, он имел в виду Степана… Ответа женщины Лариса уже не слышит. Последние бастионы, которые она ставила на пути беспамятства, рушатся, и ее сознание проваливается во тьму.

Глава 20. Шатун

Питерская Зона