Фактор кролика

– Но ты же понимаешь, что мы – одна команда? Мы узнаем друг друга, чувствуем присутствие друг друга, учимся друг у друга, будим наш спящий потенциал…

– Ну…

– Все говорят, что они нашли свое истинное «я», – продолжал Перттиля, – достигли нового уровня понимания – не просто как математики и аналитики, но как люди. А все потому, что мы поставили своей целью стереть границы. Все границы – и внутренние, и внешние. Мы поднялись на новый уровень.

У Перттиля были глубоко посаженные глаза под темными бровями, из-за чего было трудно прочитать выражение его лица. Но я мог представить себе, что за этими глазами, в самой глубине, яростно ревел огонь. По моему позвоночнику снова прокатилась холодная волна неопределенности.

– Насчет этого не знаю, – сказал я. – Мне сложно оценить все эти… уровни.

– Сложно оценить… – овторил Перттиля и откинулся на спинку стула. – Ладно. За решение каких задач, по-твоему, ты мог бы взяться?

Такого вопроса я не ожидал и с трудом удержал руки на коленях.

– За те задачи, которые у меня уже есть. Я математик, и…

– Как ты видишь себя частью команды? – прервал меня Перттиля. – Что ты приносишь команде? Сообществу? Семье? Чем ты готов нас одарить?

Вопрос с подковыркой? Я решил быть предельно честным.

– Математически…

– Давай на минуту забудем о математике, – сказал он и поднял свою правую руку, словно пытаясь остановить невидимый поток, струящийся через комнату.

– Забыть о математике? – непонимающе спросил я. – Эта работа основана на принципах…

– Я знаю, на чем она основана, – кивнул Перттиля, – но нам необходим общий путь, по которому мы идем вместе, и неважно, что у нас в руках – математика или что-то еще.

– В наших руках? Боюсь, это не та часть тела, которая принесет нам пользу, – сказал я. – Наша сила в логике. Нам нужна ясная голова.

Перттиля снова наклонился вперед, упер локти в колени и сдвинул голову чуть вбок, приняв позу мыслителя. Выдержал долгую паузу и, наконец, произнес:

– Когда я стал у руля этого отдела, он увязал в грязи. Ты помнишь, каждый сидел в своем маленьком кабинетике, работал над чем-то, и никто не знал, чем заняты остальные. Это не было продуктивно, и отсутствовало всякое чувство сообщества. Я захотел перенести эту группу бумагомарак и астрофизиков в двадцать первый век. А теперь это произошло. Мы летим. Летим к самому солнцу.

– Я бы этого не рекомендовал. В любых условиях. К тому же, даже если выражаться метафорически, это…

– Видишь? Я именно об этом и говорю! Есть один парень, который всегда противостоит всему, что мы делаем. Парень сидит в своем уголке и считает, как хренов давно потерянный кузен Эйнштейна. Угадай, кто это?

– Я просто хочу, чтобы все было рационально и разумно, – сказал я. – Именно это и дает нам математика. Это конкретное знание. Не знаю, зачем нам нужны все эти «внутренние дети», все эти… графики настроения. По-моему, они нам ни к чему. Нам нужны разум и логика. Вот что я приношу.

– Приносил.

Одно это слово причинило мне больше боли, чем тысячи предыдущих. Я знал свой профессиональный калибр. Я почувствовал, как заколотилось сердце и ускорился пульс. Все это было абсолютно недопустимо. Неопределенность прошла, и ее сменили раздражение и досада.

– У меня прекрасные профессиональные навыки, и с опытом они только отточились…

– Похоже, не все.

– То, что нам сегодня нужно…

– То, что нам сегодня нужно, отличается от того, в чем люди нуждались в семидесятые, – сказал Перттиля и дернулся. – Я имею в виду тысяча девятьсот семидесятые. Или заглянем еще дальше?

Я понял, что свистопляска с паролем была лишь началом. И я слишком хорошо знал Перттиля. Сейчас он говорил своим обычным голосом.

– А теперь послушай меня. Как старший актуарий, ты можешь получить именно то, чего хочешь, – сказал он. – Тебе не придется быть членом команды. Пользоваться внутренней сетью. Ты сможешь сидеть в одиночестве и считать сколько влезет. У тебя будет собственный кабинет.

Перттиля выпрямился и оперся о спинку стула. До этого он сидел на самом его краешке.

– Все предусмотрено. Твой кабинет будет на первом этаже. В маленькой комнате за стеллажом уборщика. Ты сможешь даже закрыть дверь. Вот тебе блокнот и калькулятор. Внутренняя сеть тебе не нужна. Твоя задача – оценить влияние инфляции 2011 года на страховые премии 2012-го. Все данные у тебя на столе. Если не ошибаюсь, там примерно шестьдесят папок.

– Это совершенно не разумно, – сказал я. – Сейчас 2020-й. К тому же все это уже давно подсчитано, когда мы определяли размер страховых премий для того года…

– Тогда посчитай еще раз. И проверь, чтобы все было как надо. Тебе такое нравится. Тебе нравится математика. Ты такое любишь. Ты любишь математику.

– Разумеется, я люблю математику…

– Но ты не любишь коллектив. Ты не любишь нашу открытость, нашу способность к диалогу, наше общение, наше стремление открываться друг другу и исследовать наши эмоции. Ты слишком замкнут в себе, тебе не хватает гибкости, и ты нам не доверяешь. Тебе не нравится то, что я тебе предлагаю?

– Я не…