Фактор матери

В-третьих, на каждой ступени нашего развития мы нуждаемся в любви и границах личного пространства. Любовь матери помогает ребенку завязывать связи с другими людьми, а способность матери устанавливать границы дает ребенку возможность принимать на себя ответственность. Если мать не сумеет обеспечить в должной мере любовь и границы[1] или если она даст только одно, необходимо найти способ компенсировать этот недостаток.

Итак, мы приглашаем вас в нелегкое и увлекательное путешествие: мы будем учиться строить свои отношения с матерью и управлять своей реакцией на мать.

Глава вторая. Мать — «призрак»

взрослая жизнь кита — неутолимая потребность — мать — «призрак»: проблемы отношений — функциональные проблемы — духовные проблемы — эмоциональные проблемы — почему это случилось со мной? — «пожалуйста, люби меня!» — куда девалась семья? — не бросай меня! — печальная реальность

Рассказывает доктор Клауд

Однажды я предложил аудитории назвать понятия, которые приходят людям на ум, когда они думают о матери. В ответ я услышал: «пища», «забота», «привязанность», «пирожки», «доверие». Это нормальная реакция на слово «мать». Мать не только рождает ребенка, она каждый день дает ему жизнь. В ее объятиях младенец ощущает покой и защищенность, ребенок чувствует, что он не один в мире. Для большинства из нас мать — воплощение любви и привязанности. Как сказал псалмопевец: «Ты… вложил в меня упование у грудей матери моей» (Псалом 21:10). Во все века материнство ассоциируется с пищей и защитой. И все же многим людям не выпадает на долю достаточно этой пищи и защиты, вместо надежной связи с матерью они выносят из детства чувство пустоты и одиночества.

Детские воспоминания Кита полны ярких образов: «Большую часть времени я чувствовал уют и покой одиночества. У нас был большой дом, и мне в детстве казалось, что он просто огромный, бесконечный. Он был сумрачным даже в дневное время. Странно, когда я мысленно возвращаюсь в этот дом, я никого, кроме себя, там не вижу. Он пуст.

Я знаю, что мама много времени проводила дома, но я как-то не припоминаю, чтобы я с ней общался. Я вижу ее либо за книжкой, либо на кухне. Она все время была очень занята, встанет и крутится по хозяйству. Когда я пытаюсь вспомнить, что разговариваю с ней, у меня ничего не получается.

Есть и другие воспоминания. Она часто лежала в посте ли. Просто лежала и лежала, часами. Отец велел мне оставить ее в покое, мама плохо себя чувствовала. Тогда я выходил на улицу и играл в свои игры, придумывал свой мир. Странно, но я вовсе не чувствовал себя одиноким, мне не казалось, что мне чего-то не хватает, что я чего-то недополучаю. Просто было сумрачно или пустовато.

Когда она возвращалась домой с работы, то чувствовала себя усталой, взвинченной и все время раздражалась. Я не был виноват в этом, но, когда она была в таком настроении, не стоило ее трогать. Мне не хотелось вертеться у нее под ногами. Она готовила ужин, мы все вместе садились за стол, но семейного тепла недоставало.

Потом, повзрослев, я довольно много времени проводил вне дома. Не потому, что я избегал мать или наш дом. Просто мне не нравилась пустота. Странно. Мама ведь хороший, симпатичный человек. Не понимаю, откуда эта эмоциональная пустота».

Тут Кит поднял глаза и спросил меня: «Это как-то связано с теми проблемами, которые я теперь испытываю в отношениях с людьми?»

Я даже не знал, какими словами выразить безусловное согласие, и только кивнул в ответ.

ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ КИТА

Кит был одаренным студентом, спортивным парнем, легко сходился с людьми. Его считали веселым и искренним, у него было множество друзей, однако в интимных отношениях он становился очень сдержанным. Девушки рано или поздно догадывались, что они ему не нужны, эмоционально они оставались неудовлетворенными. В его жизни были длительные периоды, когда он предпочитал находиться в одиночестве. Кроме того, в быту Кит иногда становился резким, склонным к сарказму человеком.

Это продолжалось до зрелых лет, пока Кит не осознал наконец, что все время воспроизводит одну и ту же схему намеренно подавляемых и в конце концов разрушающихся от ношений. Тогда он обратился ко мне, и мы начали вместе искать истоки той эмоциональной пустоты, которая преобладала в его жизни.