Фактор «ноль» (сборник)

В подобной черной дыре и смерть, и жизнь, и механизм, и организм, физика, психика, события, процесс, метаморфозы, кристаллизация, статичность, динамика, бесконечность, небытие. Все – лишь вариации интенсивности. Эта черная дыра – трансформатор физической энергии на уровне Космоса, открывающаяся во мне зияющая пропасть – матрица, при помощи которой мой язык превратил мою личность в объект эксперимента, проводимого над самим собой.

Я сам – зияющая пропасть, я – находящаяся в постоянном процессе расширения/сжатия гиперсфера, и поэтому, когда язык проявляется во мне, звезда приближается. Когда тьма немного рассеивается, давая возможность догадаться о таящемся в ней бесконечном сиянии, познавательный процесс включается, и этот познавательный процесс в черной дыре, соединяющей два полюса моей разобщенной личности, неизменно принимает физическую форму.

Он становится феноменом.

Он становится событием.

Он становится другим миром.

Или, вернее, он становится другим существом.

Он становится тем, что я есть.

Я просыпаюсь в комнате, погода чудесная, солнечная волна омывает Вселенную вокруг меня.

Я уже не нахожусь в первоначальном состоянии амнезии. Это повторение, дополнительная семантическая извилина, предупреждает меня язык – черная дыра, заключенная во мне.

Этот генетический vinculum[51] – нечто гораздо большее, чем я есть и буду, он – ожившая пишущая машинка, он – машинка, ставшая мозгом, он, способный понять и изобрести эксперимент, положит ему конец.

Я хожу по комнате, здесь находится отправная точка. Все озарено восходящим солнцем.

Свет, заливающий юг, это – обман, я это знаю. Я знаю, что этот мир – звезда, которую я заметил, когда черная дыра была еще внешним архитравом моего тела-мысли.

Я проводил здесь эксперимент.

В этом доме.

Да. Это – сама очевидность. Способом, который мне еще не ясен, секрет которого замаскирован светом и раскрыт тьмой, я сам придумал/осуществил опыт.

Над самим собой. Над своим языком. Над самим процессом моего повествования в мире.

Но как?

Где в точности? Откуда? Сколько времени это продолжается? Не помню, чтобы я что-то ел или пил в течение… всего истекшего времени.

Может быть, объективно, прошла всего одна секунда? Черная дыра, которой я являюсь, может прекрасно играть относительными явлениями, типа времени и пространства. Это даже в какой-то степени ее характерная черта.

Наука-язык-процесс-познавательный-пишущая-машинка-нео-мозг.

Слова-пишутся-в-моей-голове. Наложение потока моих мыслей/все-в-одном-значит-что-все-в-троичности-единство-раздваивается-для-создания-жизни-третья-сила-мешает-двойственности-утвердиться/да машинка, бумага, чемодан, это основополагающая троица, она мой мозг, я это знаю, но я должен теперь узнать суть методологии эксперимента, я должен определить себя в качестве экспериментатора, я должен обязательно понять, под воздействием каких форм/квантовых-технологий-мозга-и-генетического-кода-ипостатической-троицы-всякой-личности-данной-в-метакритическом-откровении-пишущей-машинки-ставшей-более-чем-живой/я стал настолько разобщен с самим собой, для того, несомненно, чтобы максимально углубить пропасть, которая является основой любого процесса индивидуализации/вспышка познания/если я есть эта третья сила, эта третья личность, позволяющая двум другим не замыкаться на самих себе эффектом перманентного зеркала, если я есть эта третья личность, то кто же я на самом деле?

Следовательно, сам по себе я ни экспериментатор, ни подопытный, ни эксперимент?

Внешний свет.

Этот свет исходит от Мира-иллюзии. Это его я должен заглушить, если хочу дать возможность звезде, замеченной мною в черной дыре, засиять по-настоящему.

Есть ли лучший способ спрятать необычный свет, чем растопить его в лучах, похожих на естественные?

Техника-герилья-нейрохимия-нейроалхимия/язык – оператор бесконечного деления/вспышки познания каскадами.

Передо мной стоит пишущая машинка. Она похожа на фантастическое животное, клавиши, чемодан, целлюлозу. Каждый орган ее разветвляется множеством деталей. Круглые клавиши, окаймленные латунью, лента, фиксатор интервала, ручка возврата, валик, каждая буква алфавита слов, написанных на листах бумаги, сама структура открытого чемодана, напоминающего впалый телесный архитрав. Машинка становится метаморфическим организмом, включающим в себя одновременно и онтогенез, и филогенез всего живущего на Земле, все, что жило на ней, все, что когда-нибудь будет на ней жить. Этот процесс ведет к неизбежному синтезу, разъединительному синтезу всего сущего. Это животное является всеми животными и не является уже ни одним. Это форма жизни, в действительности зарождающаяся только после смерти, эта консистенция начинает существовать, лишь оборачиваясь против самой себя.

Вот и я. Человек. Человек, еще не существующий.

Вернее, человек, идущий к существованию благодаря всеобъемлющей катастрофе без конца и без начала.