Фактор внешности

Девушка, которая неделю кряду была моей преданной подружкой, послушно поспешила оставить меня. А что, если эта бесцеремонная дамочка, ее босс, решила отделаться от Арианы, чтобы прибрать к рукам ее бойфренда? Неужели моей подружке не приходила в голову такая мысль?

Роттвейлер схватила меня за руку и повела в свой кабинет. Пальцы у нее были цепкие, словно орлиные когти, но все, же она старалась держать мое запястье помягче.

– Ты работаешь? – спросила она.

– Я художник.

– Ты о той школе, где учат малевать на стенах?

– Нет, я действительно рисую… профессионально… картины.

Она разразилась уже знакомым мне лающим смехом:

– Ха-ха! Прости, это забавно. Я подумала, ты просто подвизаешься маляром, красишь потолки. Так рисование у тебя не случайное хобби, нет?

– Нет.

– И хорошо зарабатываешь на картинах?

– Пока нет. Но надеюсь, у меня получится. Во всяком случае, я ради этого учился.

– Ну, тогда это действительно серьезное увлечение. А живешь на что?

– Получаю за участие в соревнованиях «Рокфорд лайгнинг».

– Это команда так называется?

– Да, принадлежит баскетбольной ассоциации.

– Звучит солидно, почти как предприятие национального масштаба. – Снова глубокий гортанный смех. – Ну а почему в «Рокфорде», а не где-нибудь еще?

– Потому что я из Иллинойса и не на очень хорошем счету из-за травмы.

– Ах, значит, это еще одно хобби.

Я почувствовал, что начинаю злиться, но, глядя на ее улыбку, сказать какую-нибудь грубость было очень трудно. Она походила на ехидничающего гоблина или тролля, но при этом не теряла какого-то неотразимого обаяния. И наконец, я понял, кого она напоминала, – гнома[2]. Да, она настоящий хитрый гном.

– Возможно, мне удастся сделать карьеру в спорте, – возразил я. – Никогда нельзя знать заранее, повезет или нет. Время от времени люди получают травмы в игре, но это не мешает им двигаться дальше. И потом, у меня всегда есть шанс получить десятидневный контракт на соревнования, попасть в команду получше. Не так уж много в этом мире парней в семь футов ростом, умеющих быстро бегать.

Она уставилась на меня, буравя острым взглядом.

– Я уверена, найдутся те, кто все равно предпочтет видеть тебя на скамейке запасных. Но у меня на этот счет другое мнение. Ты должен играть, а не сидеть, выжидая.

Нет, это было не сексуальное обаяние, а какое-то другое. За окном ее кабинета заманчиво поблескивали огни манхэттенских высоток. Повсюду гигантские рекламные щиты вспыхивали и гасли, демонстрируя очертания новогодних елок. А мне почему-то вспомнился эпизод из Евангелия, тот самый, где сатана, стоя рядом с Иисусом на вершине храма, предлагает ему броситься вниз. Конечно, я не Христос, но, посмотрев на Мисс Роттвейлер, очки которой поблескивали в приглушенном освещении кабинета, невольно поразился ее демоническому сходству с классическим образом искусителя.

– Я бы предпочла, чтобы ты работал на меня.

Я представил небольшие кривые рожки, проглядывающие из-под ее темных волос.

– Мне нравится, что ты умеешь играть и понимаешь, что это такое. Уверена, из тебя вышел бы отличный защитник. Весьма активный на поле. Плохо, что ты еще не привык выигрывать. Но этому можно научиться. Играешь в бридж?

Я усмехнулся, и она ухмыльнулась в ответ, не сводя с меня глаз. Мы будто бы понимали друг друга. Издевалась ли она надо мной или говорила серьезно? Хелен достала визитку из сумки и, протянув мне, добавила:

– Приходи поговорить после Рождества, мне как раз и нужен такой, как ты.

Я взял карточку и сунул ее в карман.

Почему я тогда всерьез воспринял ее предложение? Очень сложно объяснить. Люди обычно склонны истолковывать такие побуждения подсознательными сексуальными мотивами – мол, хотелось быть в окружении красивых девушек. Но не в этом случае. Девушек я любил, но у меня никогда не было с ними проблем. Да и до моделей я не такой уж и охотник. У меня было несколько подруг из агентств и раньше. Я находил их тощими, скучными и слишком меркантильными. Ариана – исключение. Она не страдала по крайней мере манией величия, свойственной почти всем моделям.

Однажды мне довелось услышать, как Ариана обсуждает с подругами красоток из Беверли-Хиллз, не слишком восторженно отзываясь об их достоинствах. Но говорила она без зависти, всегда присущей ядовитым шуткам топ-моделей.

Обычно, встретив какую-нибудь девицу с обложки, от вида которой у меня слюни текли, я полностью разочаровывался после часа общения с ней. И дело не в том, что у них не такие уж приятные голоса, как ожидаешь, а в том, что этими голосами произносятся пренебрежительные вопросы: «Кто такой Джеймс Браун?», «А что, Милан и Милано не одно и то же?»

Но даже после такого опыта некоторые иллюзии на их счет у меня все, же оставались. Мысль о том, чтобы завести роман с супермоделью, до сих пор привлекала, и это должна была быть действительно суперсупермодель. Но каковы бы, ни были мои мечты, я знал, что, скорее всего это никогда, ни случится.

Так в чем же причина того, что я попался на удочку Мисс Роттвейлер? И почему я все-таки набрал номер с карточки и спросил:

– «Мейджор моделз»?