Фактор внешности

– Прости! – Я сунул ему в руку десять долларов. – Обожди минутку.

– Я не гей, – огрызнулся он.

– Да нет, я не про то, – возразил я, – Меня интересует надпись у тебя на майке.

Я все еще разглядывал рисунок на его спине. Ведь мне пришлось потратить две недели на поиски хоть какой-нибудь информации.

– Ты фанат «Цитадели»? – Он посмотрел на меня с уважением.

– Да, мы почти друзья с ними.

– Круто!

* * *

Никогда раньше я не бывал в Солт-Лейк-Сити. Меня вообще удивляло, что «Цитадель» выбрала это место для концертов. Впрочем, несколько лет назад меня удивляло, что это же место было выбрано для проведения баскетбольного матча. Я остановился в «Хилтоне», как раз там пребывала группа, согласно сведениям, сообщенным мне таксистом, в информированности которого я не сомневался.

Дерек, как обычно, зарегистрировался в отеле под вымышленным именем, и я почувствовал себя неловко, обратившись к портье с просьбой проверить, проживает ли у них Реджинальд ван Глисон III, Мэйнард Дж. Кребс и сержант Эрнест Т. Билко. Но портье, похоже, отнесся к моей просьбе с пониманием и не увидел в ней ничего странного, пообещав связаться со мной, как только эти персонажи обнаружатся. Получив подтверждение, что эти трое в городе, я поехал в «Дельта-центр». Таксист-мексиканец, взглянув на меня, не удержался и спросил, не играю ли я в баскетбол, но я после минутного колебания ответил «нет» и тут же отвернулся, чтобы не встречаться с ним взглядом в зеркале и не выдать себя излишним волнением.

Сцена была оборудована для другого концерта, который, похоже, проходил еще до приезда «Цитадели», и с тех пор не перестраивалась. Разумеется, меня там никто не ждал, но я тут же спросил, где менеджер «Цитадели» или представитель звукозаписывающей компании. Никто не мог толком ответить. Тогда я спросил, где найти Дерека. Больше я не в состоянии был вспомнить ни одного имени участников группы.

Наконец я стал разыскивать Эрни Билко и Мэй нарда Кребса и по реакции секьюрити понял, что полиции они известны именно под этими именами.

Когда я вошел, то заметил парня знакомой рок-н-ролльной наружности, выпрыгивающего из припаркованного трейлера. Он выглядел попроще, чем в день концерта на сцене «Мэдисон-Сквер-Гарден». Я окликнул его и удивился испугу. Вероятно, он принял меня за наркодилера. После разъяснений, что я менеджер Киттен, он оттаял и стал поприветливее.

– Попробуйте спросить в отеле, – посоветовал он, – все просто в загуле, кроме наших морлоков[32].

– Морлоков?

– Да, сопровождающих. Вы что, не читали Уэллса?

– О, морлоки, читал, конечно!

Я позвонил в отель и спросил Эрни Билко. И опять мне не повезло. От скуки и безделья я решил посмотреть местные достопримечательности. Очередной мексиканец довез меня до Соборной площади – сердца вселенной мормонов, и я с интересом принялся разглядывать потрясающие здания, совмещающие в себе архитектурные традиции футуризма с готикой. Для меня это было настоящим откровением в мире искусства. Очаровали не только камни и идеально ухоженные сады, но и люди. В основном все прохожие были белые, но аккуратно одеты, причесаны и носили бороды. При встрече обменивались доброжелательными улыбками. В этом блаженном мире было нечто привлекательное и пугающее одновременно.

Собор, построенный по плану самого пророка Бригэма-младшего, выглядел грандиозным творением титанов и был не столько обыденной храмовой постройкой, сколько символом «вечного бракосочетания» и «крещения мертвых». На нем не виднелось крестов, не было изображения святых или Христа. Украшали его только необычного вида каменные звезды, планеты, пентаграммы и всевидящее око Гора. А над всем этим возвышалась гигантская позолоченная фигура Морония, ангела, принесшего весть откровения Джозефу Смиту и вдохновившего его на создание странного Евангелия.

Мороний держал трубу поднесенной к устам, собираясь протрубить в нее в минуту начала Страшного суда.

Но у меня в голове почему-то непрестанно крутилась популярная песенка про парня и девушку по имени Бони Марони, которая была тощей, как макаронина.

Я обошел вокруг деревянного молельного дома, построенного в XIX веке, откуда доносилось пение церковного хора, и решил, что пора возвращаться в отель. Я все еще размышлял над удивительной привлекательностью здешнего населения, когда серебристый «порше» остановился на обочине и высокая красивая девушка выпрыгнула с места водителя и побежала в офис, построенный чуть подальше от молельного дома.