Фактор Z

Она отстраняется. Пальцы ловкие и быстрые. Щелк, щелк — щелкают замки.

— Ну вот и молодец. Пойдем.

В одну руку она берет поводок, другую вкладывает в мою ладонь.

И помнить становится не так страшно.

(х__х)

Мы идем в парк, но я ничего не вижу вокруг. Я вспоминаю.

Сколько я сменил семей? Десятки лиц. Десятки Хозяев. Я служил им, но рано или поздно вспоминал себя прежнего. Меня отдавали на коррекцию снова и снова: кому нужен зомби, которого надо жалеть?

Я слышал разговоры шаманов из ГОС-З. Подпольные вуду-клубы не умеют правильно зомбировать, поэтому память все время возвращается ко мне, и я начинаю вести себя как человек. Это не самый серьезный дефект, так что «изымать из обращения» меня никто не собирается. После установления Хозяина я становлюсь вполне себе мирным. А с каждой коррекцией и перепродажей еще и приношу государству доход. Наличие чувств у зомби не доказано, да и кого они волнуют, когда в казну идут легкие деньги?..

В парке Света сразу бежит к детской площадке и просит раскачать. Я качаю, девчонка визжит, и смеется, и кричит: «Сильнее! Сильнее!» Я знаю: сейчас будет воспоминание. Очень важное, но почти невыносимое. Я не подгоняю его. Боюсь и жду. И раскачиваю Свету.

Как объяснить этой семье, что я больше не хочу забывать? Как упросить их, чтобы они оставили меня себе… или уничтожили? Я зомби-подросток. Я был мертвым гораздо дольше, чем живым. Я служил верно. Может, я заслужил хоть немного сострадания?

Света взлетает к фонарям и шелестящим кронам каштанов. То наклоняется вперед, то откидывается назад, вытягивая ноги. «Сильнее, сильнее!» И, кажется, я вспомнил.

Когда-то давно я точно так же раскачивал младшего брата. Он тоже смеялся и хотел сделать «солнышко». По дороге домой мы поссорились из-за какой-то детской ерунды. Я довел брата до порога, а сам пошел бродить по сумрачным улицам, злясь и вполголоса ругаясь. Меня поймали и увезли. В тот самый вечер. Как тебя звали, мой маленький брат? Где ты сейчас, жив ли? Простил ли ты меня?

— Что такое, зомби?

Света скребет ногами по земле, чтобы остановить качели. Глажу ее по русым кудряшкам. У брата волосы были гладкие и рыжеватые. Подхватываю девочку под мышки и сажаю себе на плечи. Когда я так делал, брат заливался от восторга.

Как долго будет Мама искать покупателя? Успею ли я вспомнить лицо брата? Его имя? Или хотя бы свое?..

(х__х)

Дома Хозяин подзывает меня, уводит в свою комнату.

— Закрой дверь, зомби. Встань к стене. Распрямись.

Карандашом он рисует черточку на дверном косяке, отмечая мой рост. Потом замеряет расстояние от пола до отметки портняжной лентой. Велит раздеться до трусов. Внимательно меня рассматривает, переписывает на листок буквы и цифры с моего клейма, начинает что-то быстро-быстро набирать на клавиатуре.

— Знаешь, что я делаю?

— Гррр.

— Есть такой ресурс, «Братья наши мертвые»…

— Андрюша, тебе сейчас нужен зомби? На кухне надо прибраться.

— Минуту, мам! — он оборачивается ко мне. — Ладно, иди, помоги маме.

Открываю дверь. Потом закрываю. Надо ведь сначала одеться.

— Молодец. Умный зомби. К маме в трусах нельзя. — Хозяин почесывает подбородок. — Хотя с другой стороны, без трусов еще хуже.

— Ыыыы.

— Ыгы, — смеется. Но лицо его резко становится серьезным и взрослым. — Ты прости, ладно? — говорит Андрей, когда я уже выхожу.

Киваю.

Моя полы, думаю, что человек — это такая Штука, которая причиняет боль себе и другим: со зла, по привычке или случайно. С человеком часто происходят превращения. Была Мелкая Зараза — стала Света. Был Хозяин — стал Андрей. Был я — стал Эй, Зомби! Только Мама остается Мамой, но она всегда чуть больше, чем просто человек.

(х__х)

Снова идем в школу. За спиной рюкзак Андрея, в левой руке два пакета сменки и ранец Мелкой. За правую руку меня держит Света. Люди как-то странно на нее смотрят.

В зомбятнике мы втроем ждем Алену с Гошей. Сначала маленькая красавица разговаривает с Хозяином строго, но потом перестает обижаться. Андрей отводит ее в сторону, что-то спрашивает, передает записку. Мелкая открывает рот, наверное, чтобы крикнуть: «Жених и невеста!» — но потом закрывает и только хитро улыбается, совсем как Мама.

Мы с Гошей расходимся по кабинкам, дети запирают нас и спешат на урок.

— Ыыыы, — говорю я.

— Ыыыы, — подтверждает сосед.

Мы пожимаем друг другу руки через щель под потолком. Иногда не подружишься, пока не сломаешь пару стен.

На большой перемене в зомбятник вваливается орава детей. Похоже, они хотят увидеть меня, а Андрей отнекивается.

— Да что на него смотреть? Зомби как зомби. И вообще, он не совсем мой, а наш общий со Светкой.

— Ну покажи, Андрюх! Зомби-подростков не так часто делают. Все больше старики и развалюхи, как у Михая.

— Ромыч, ты тон убавь, у тебя вообще зомбяка нет, — возмущается Михай ломающимся голосом.

Пытаюсь в дверную щель разглядеть, что там снаружи. Хозяина пока не видно. Не меньше десятка парней, но точнее подсчитать не могу: кто-то толстый загораживает мне обзор.