Фактор Z

Нина поначалу тоже пыталась во мне разглядеть какого-то монстра, но потом забыла о моем новом состоянии и мы провели весь день в обычной беззаботной ерунде. Вечером Нина ушла на официальное открытие кинотеатра. Там собрался почти весь город, и поэтому я туда не пошел: не хотел всем объяснять, почему я еще живой.

Я сидел недалеко на скамейке и ждал Нину. Но из кинотеатра она вышла с отцом и какими-то парнем и женщиной. Я вспомнил этого веснушчатого парня, мы с ним часто дрались в детстве, это был Митька, он жил на другом конце города, а эта женщина, что, ссутулясь, шагала рядом, была его тетка, воспитывавшая его.

Они медленно шли и говорили о фильме, о завтрашнем собрании. Я быстрей спрятался в тени кустов и с болью подумал, что Нина уже подыскала мне замену. Неужели она забыла, как в детстве этот Митька иногда поджидал нас за углом, чтобы кинуть в нас чем-нибудь или крикнуть обидные слова? Я отстал от них, когда они пошли по пустоши, ярко освещенной фонарями.

— Ну и ладно, — прошептал я и поплелся к себе домой.

На следующий день Нина с каким-то упоением рассказывала о Мите, что ему семнадцать, а он устроился работать в полицейский участок. Было уже невыносимо слушать, какой он смелый и как дежурит по ночам у ограды вместе с другими добровольцами.

— Что с тобой? — вдруг спросила она меня.

— Ничего, а что?

— Вид у тебя какой-то чужой и… — она замялась, но все же сказала, — злой. Прошло уже два дня, так?

— При чем тут два дня? Намекаешь, что я уже не человек? — вспылил я. — Как будто сама поступаешь человечно. Давай, продолжай веселиться со своим жердяем.

Нина закусила губу, щеки её слегка покраснели. Я же, переполняясь ненавистью к Нине и за это еще больше злясь на себя, развернулся и утопал домой.

Но дома меня поджидал отец. Он остановил меня, не дав улизнуть в свою комнату.

— Постой, я хотел у тебя кое-что спросить, — сказал он.

Я зашел в зал и, скрестив руки на груди, уставился на отца. Все эти ноты неловкости в его голосе говорили, что предстоял не очень-то приятный разговор.

— Юра, — вздохнул тяжело отец, — мы знаем, что ты выпил таблетки.

— Да где бы я их взял? — слишком энергично возмутился я.

— Ты умер позавчера, да? — совсем трагично произнес он. — Да не надо, не отпирайся. Я же вижу, какой ты стал. Такой же, как один мой сослуживец, Кузнецов. Когда он умер, он принял таблетку и стал постепенно превращаться в зомби. Его ловили всем городом. Сначала жена его прятала от соседей и родственников в сарае. Она стала таскать ему живых кур и кроликов. А потом пропала и сама.

— Да причем тут эти байки, — в дверях возникла мать. — На вид ты такой же, как всегда. Просто я нашла пузырек таблеток от доктора Кротова, под твоей кроватью.

Я затравленно дернулся, понимая, что меня разоблачили, но мать сделала ко мне шаг и крепко обняла за плечи.

— Ты правильно поступил, — прошептала она и поцеловала меня в макушку.

Но вид отца говорил о другом, он сомневался и как-то настороженно и внимательно смотрел на меня, словно я опасный сумасшедший и из спокойного состояния могу неожиданно перейти в буйное и напасть на них.

Поэтому я нисколько не удивился, когда случайно увидел, как отец достал из чулана двустволку и, пряча её под махровым халатом, отнес в свою комнату. Когда же я лег спать, то услышал, что в двери родительской спальни щелкнул замок.

На следующий день с утра зарядил дождь. Идти куда-то мне совершенно не хотелось. Все мысли вертелись вокруг Нины, особенно меня мучила одна: пошла ли она гулять сегодня с Митей. Но после обеда в дверь постучали, и вошла Нина. Под мышкой она держала коробку со скраблом. Она вопросительно посмотрела на меня.

— Идеальное занятие для дождливого дня, — улыбнулся я. И не нужно было просить друг у друга прощения, улыбки сделали все за нас.

Посреди игры мать крикнула, чтобы я вынес мусор.

— Рыбьи потроха ждать не любят, — добавила она.

Я нехотя подчинился и, накинув плащ, выскочил на улицу. Делов-то было добежать несколько метров до угла и кинуть мешок в бак.

На обратном пути что-то заставило меня остановиться у нашей калитки. Я повел носом, и то ли почуял, то ли понял, что за высоким кустом ивы стоит человек. Куст был как раз напротив зального окна. Я подумал было про зомби, но запах был человеческий. Даже несмотря на скрадывавший запахи мелкий моросящий дождь я мог сказать, что там был мужчина. Мое вдруг странно обострившееся обоняние испугало меня самого.

— Эй, — крикнул я, — кто там?

Тень отделилась от куста, и я увидел отца Нины.

— Дядя Коля? — я невольно попятился. «Черт побери, неужели он здесь, чтобы следить за мной?»

— Еще жив? — сказал он. Правая рука его пряталась в кармане куртки, где по очертаниям можно было угадать находящийся там револьвер.

Дверь скрипнула, и на крыльце появился отец. Я вздрогнул, мэр дернул головой.

— Николай Романович, — слегка удивленно сказала отец. — Что вы там мокнете? Заходите скорее.

— Я мимо проходил, увидел вашего сына, и решил спросить, как его здоровье, — мэр поднялся на крыльцо.

Я увидел, что отец нахмурился от его слов, но потом он заставил себя улыбнуться и сказал: