Фактор Z

Хозяин квартиры выдернул штепсель радиоприемника из розетки, быстрым усталым взглядом окинул на прощание все вокруг и, схватив чемодан и захлопнув дверь, быстрыми шагами направился к машине. Он не спал пару ночей, а потому был немножко нервным. Водитель почувствовал это и молчал всю дорогу, чтобы пассажир не мог сорвать недовольство на нём. Было чертовски темно. Абсолютно ничего не видно, кроме того, что освещали фарами. Скорее бы в чертов аэропорт.

Только устроившись как можно более удобно в большом сидении самолета, мужчина, игнорируя мысли, табуном скачущие по его разуму, задремал. Сны были быстрыми, незаконченными, нечеткими. Будто бы эскизы к тому, что действительно произошло. Одна и та же ночь крутилась, как на быстрой перемотке.

Когда молодой человек в ужасе открыл глаза, самолет уже шел на посадку. Час — полтора езды на машине, и он будет в гостинице.

* * *

— Ларионов Алексей Николаевич? — с прибалтийским акцентом спросила администратор, разглядывая паспорт, как будто бы он был фантастическим обломком космического корабля.

Тот утвердительно кивнул. Ему дали ключи от номера, служащий отеля помог с вещами, рассказал что, где и как (на таком же ломанном русском, как и девушка в регистратуре) и, получив чаевые, вышел.

Алексей угрюмо проводил парня взглядом и сдавленно выдохнул. Он сам себе не мог признаться, что дико хочет поговорить с кем-нибудь. Не важно, о чем. Будь то футбол, Звездные войны, угроза глобального потепления или польза вегетарианства. Он просто хочет заглушить свои мысли и воспоминания, с примесью из вихря чужих фраз и слов, содержащих, кажется, наречия всех существующих языков мира. Тут он вспомнил про звонок. Оказалось, это был брат. Да без разницы. Главное, что хоть кто-то.

— Привет, Глеб. Прости, не мог взять трубку… В командировку уехал. Только сегодня утром оповестили. Уже в Латвии. Только что в гостиницу заселился и вот, перезвонил.

Того, кажется, абсолютно не волновала предыстория. Он просто был счастлив, как ребенок, который идет покупать игрушку, о которой давно мечтал:

— Лёха, мы с Вероничкой решили пожениться! — он был настолько рад, что и Алексей немножко повеселел. Вот у младшего Ларионова и сложилась личная жизнь. Через пару лет он превратится из любящего мужа в счастливого отца, потом в гордого папу, а затем в доброго дедушку. У этой пары вряд ли будут подводные камни, а даже если таковые и появятся, они стерпят их и будут жить дальше. Поэтому этикет велит порадоваться чужому счастью и молчать, как патриотичному военнопленному.

Они разговаривали минут пять, после чего Алексей осознал, что чувствует себя не так уж дерьмово, и хочет даже пройтись по окрестностям. А где в Юрмале лучшее место для прогулок? Конечно же, берег Рижского залива. Уже, правда, не поплаваешь — холодновато. Но любоваться уходящим к горизонту нескончаемым водным простором можно круглый год. Да и, в конце концов, конференция состоится только завтра утром.

Мелкий дождь назойливо летел в лицо, траектория пути по неизвестному маршруту норовила завести не туда, не смотря на незамысловатую проектировку улиц, но Ларионов нашел выход к морю. Вот она, прекрасная Балтика. Как принято, гордая, величественная, древняя. Волны залива ритмично накатывали на берег. У них была какая-то своя закономерность и логика, понять которые ни одному человеку не по силам.

Все эти возвышенные размышления прервал мерзкий приторно — сладкий запах гниения. Алексей увидел, что справа от него, со стороны, откуда дует ветер, на лежаке, комфортно, но довольно неуклюже, устроился человек, от которого веяло тленом. Ларионов снова повернулся к морю, но осознал, что гул голосов в его голове нарастает. Ненавязчиво и умеренно звуки становились громче и громче, а в душе поднималась тревога. И вот он понял…

— Узнал, наконец, — прохрипел… или, скорее, пробулькал сидящий на шезлонге мужчина. Чувствовалось, что каждое слово дается ему с трудом.

Алексей молчал.

— Ты что же, не рад меня видеть? — удивленно обратился к нему человек.

Но Ларионов не мог вымолвить ни слова. Его трясло мелкой дрожью. Мысленно он только что поставил себе диагноз: шизофрения. Все симптомы были на лицо. Он развернулся, чтобы уходить, но увидел перед собой зеленое деформированное лицо, покрытое трупными пятнами, расплывшееся в победной улыбке. Алексей с вскриком отшатнулся от этой фигуры, с которой обильно текла грязная болотная вода, но не мог больше заставить себя пошевелиться — страх сковал его по рукам и ногам.

Справа на височной кости усопшего была огромная черная дыра с кишащими в ней водными паразитами, проходившая от уха до лобного бугра. Пустые глаза внимательно вглядывались во все вокруг, но как будто бы не могли взять фокус на предметах. Мертвец слащаво пропел: