Факторизация человечности (ЛП)

— Вроде того. Я был на вашем семинаре по квантовым вычислениям на конференции IA-в-квадрате в прошлом году. — В 2016-м конференция Международной Ассоциации Искусственного Интеллекта[22] проходила в Сан-Антонио.

Кайл покачал головой.

— Простите, но нет, не припоминаю. Вы задавали вопросы?

— Нет — я никогда не задаю вопросов. Только слушаю, а потом отчитываюсь.

— Чем же моя работа могла заинтересовать Банковскую Ассоциацию?

Налик полез в карман. На одно ужасное мгновение Кайл перепугался, что он сейчас достанет пистолет. Однако Налик достал всего лишь бумажник и вытащил из него карточку смарт-кэш.

— Скажите мне, сколько денег на этой карточке, — попросил Налик.

Кайл взял у него карточку и сильно сжал её между большим и указательным пальцем; энергия сжатия запитала крошечный дисплей на поверхности карты.

— Пятьсот семь долларов шестьдесят центов, — прочитал он число на дисплее.

Налик кивнул.

— Я перевёл эту сумму непосредственно перед приходом сюда. Сумма выбрана не случайно. Именно столько денег средний североамериканец обычно держит на смарт-кэше. Всё наше безналичное общество базируется на безопасности этих карт.

Кайл кивнул; он начал понимать, к чему клонит Налик.

— Помните проблему 2000-го года? — Налик вскинул руку. — Я, кстати, считаю, что именно банки виновны в ней больше всех. Это мы напечатали миллиарды бланков чеков с цифрами «19__» в графе года; мы внедрили концепцию двухциферного года и приучили всех пользоваться ею в своей повседневной жизни. Как вы знаете, были потрачены миллиарды на то, чтобы катастрофа не поразила мир через секунду после 23:59:59 31 декабря 1999 года. — Он замолчал, ожидая, что Кайл согласится с ним. Кайл просто кивнул.

— Так вот, проблема, что стоит перед нами сейчас, несравненно хуже, чем проблема-2000. В мире имеются триллионы долларов, не существующих ни в какой форме, кроме как в виде данных, записанных на смарт-кэш. — Он сделал глубокий вдох. — Вы знаете, что когда карты смарт-кэш появились впервые, ещё продолжалась Холодная война. Мы — то есть, банковская индустрия — беспокоились о том, что будет, если атомные бомбы начнут падать на США или Канаду, или на Европу, где смарт-кэш внедрили ещё раньше, чем у нас. Нас ужасала мысль о том, что электромагнитный импульс сотрёт память карт, так что все деньги внезапно попросту исчезнут. Так что мы сделали так, что смарт-кэш способен пережить даже это. Однако теперь им угрожает нечто страшнее даже атомной бомбы, и эта угроза, профессор Могилл, исходит от вас.

Кайл крутил в пальцах карточку Налика, постукивая о стол каждым её ребром по очереди. Он перестал это делать и положил карточку перед собой.

— Вы пользуетесь RSA-шифрованием.

— Да, именно так. Мы пользуемся им с самого первого дня — и теперь это de facto мировой стандарт. Ваш квантовый компьютер, когда вы сможете его построить, сделает каждую из одиннадцати миллиардов карт смарт-кэш уязвимымой для взлома. Один пользователь сможет забрать все деньги с карточки другого во время простого перевода с карты на карту, или вы сможете просто записать на свою карту любую сумму денег в рамках установленного для неё максимума, и эти деньги фактически появятся из воздуха.

Кайл долго молчал, прежде чем ответить.

— Вы не хотите, чтобы я на вас работал. Вы хотите похоронить мои исследования.

— Профессор Могилл, мы готовы сделать вам весьма щедрое предложение. Сколько бы ни платил вам университет — мы заплатим вдвое, причём это будет сумма в американских долларах. Вы получите лабораторию, оборудованную по последнему слову техники в любом городе Северной Америки, в каком пожелаете. Мы обеспечим вас любым персоналом, и вы сможете заниматься своими исследованиями в своё удовольствие.

— Но я не смогу публиковать результаты, так ведь?

— Да, мы потребуем от вас подписать соглашение о неразглашении. Но в наше время большинство исследований делается частными корпорациями, не так ли? Компьютерные фирмы и производители лекарств не выдают свои секреты. А мы будем искать безопасную альтернативу современным системам шифрования, так что в конечном итоге вы сможете опубликовать свои результаты.

— Не знаю. Ведь мои исследования вполне могут вылиться в нобелевскую премию.

Налик кивнул, словно даже не собираясь оспаривать это предположение.

— Денежное вознаграждение, сопровождающее Нобелевскую премию, в наши дни эквивалентно 3,7 миллионам канадских долларов; я уполномочен предложить вам эту сумму в качестве бонуса за подписание контракта.

— Это безумие, — сказал Кайл.

— Нет, профессор Могилл, это просто бизнес.

— Я должен об этом подумать.

— Конечно, конечно. Обсудите это с вашей женой, Хизер.

Сердце Кайла подпрыгнуло при упоминании имени Хизер.

Налик холодно улыбнулся и несколько секунд удерживал улыбку на лице.

— Вы знаете мою жену? — спросил Кайл.