Факультатив по Истории магии

Нет, всё-таки, мне своими четырнадцатилетними мозгами - а точнее, гормонами, - не понять было их зрелую романтику. В чём тут смысл: стоять в обнимку под луной, и даже не целоваться? Хотя… Вот если бы на месте отца был я, а на месте мистера Флинта - Джеймс Поттер, мы, наверное, так же выглядели бы.

Впрочем, Джеймса я бы всё равно поцеловал.

* * *

К счастью, Джеймс Поттер - между прочим, я зову его Джимми, его это ужасно злит, - не имеет ни малейшего понятия о том, что я хотел бы с ним целоваться. Не желаю даже думать о том, как бы он к этому отнёсся. Насколько я могу судить, у него полная гармония в отношениях с Мэгги Вуд. Они с одного курса, с одного факультета, играют в одной команде, и оба - охотники.

Понятно, что слизеринцу-пятикурснику здесь ловить нечего. Даже если он - лучший ловец школы, а это ещё спорный вопрос.

Отец рассказывал, что вместе с ним училось одновременно пятеро Уизли. И Поттер.

Ха. Теперь в школе уже три Поттера. И семеро Уизли. Боюсь, что когда придёт время моему сыну ехать в Хогвартс, рыжие будут составлять примерно половину от общего числа учеников.

А в гриффиндорской команде по квиддичу и сейчас уже ровно половина состава - Уизли. Поттер ведь тоже наполовину Уизли.

Глава третья. Альбус.

Новым преподавателем Истории магии назначен новый же декан Слизерина, профессор Нотт. Есть надежда, что теперь этот предмет станет хотя бы немного интереснее, чем прежде - ведь теперь его будет вести не замшелый призрак, который привык бубнить себе под прозрачный нос что-то неразборчивое и, несомненно, ужасно скучное. Про гоблинов, троллей и всякие ветхие хартии. Среди студентов была распространена версия, что и умер-то бывший преподаватель, мистер Биннс, исключительно от скуки.

Но теперь, надеется Альбус, скучать не придётся. На пятом курсе начинают изучать новую историю - от Гриндевальда и до наших дней. И про отца, и про события четвертьвековой давности там должны быть не жалкие пара строчек упоминания, а полноценный рассказ, с кучей подробностей, каких от отца не дождёшься. Дядя Рон-то много чего рассказывает про последнюю войну, но, если верить тёте Гермионе - половину сочиняет прямо на ходу. А вообще, участники тех событий не особо любят говорить о них, так что Альбус возлагает большие надежды на нового преподавателя.

Профессор Нотт - папин однокурсник. Правда, он учился на Слизерине, так что друзьями они с отцом наверняка не были. Тогда, говорят, соперничество факультетов было куда сильнее; скорее, его можно было назвать настоящей враждой. Но факультеты - факультетами, а умным человеком можно быть и на Слизерине, и на любом другом. А мистер Нотт производит впечатление умного человека.

Лекции Биннса обычно никто и не пытался слушать - слишком уж усыпляющим было его бормотание. Проще было взять ученик и прочитать. А нового преподавателя слушать было интересно. Альбус даже забывал конспектировать иногда. Но это не страшно, конспекты всегда можно было взять переписать у кузины Розы.

Альбус и Роза, префекты Гриффиндора, всегда сидели за одной партой - первой в правом ряду. Префекты Слизерина, Малфой и Монтегю, - тоже за первой, но в левом ряду. Альбус раньше любил садиться за вторую парту среднего ряда - оттуда хорошо было видно Скорпиуса. Если урок был скучным, или Альбус успевал сделать задание раньше других, можно было просто сидеть и разглядывать бледный малфоевский профиль. Пока однажды, на третьем курсе, прямо посреди урока, Малфой не повернулся к нему и не попросил во всеуслышанье таращиться на него не так пристально.

- А то у меня от твоего взгляда уже щека дымится, - добавил он, демонстративно потирая скулу.

У Альбуса тоже щёки заполыхали от стыда. Он уже открыл было рот, чтобы ответить что-нибудь, не менее оскорбительное, но профессор Вектор строго попросила прекратить болтовню.

Альбус тогда до самого конца урока ничего не слышал из объяснений профессора, тяжко переживая такое унижение. Но оказалось, что все остальные пропустили слова Скорпиуса мимо ушей.

- Давно пора привыкнуть, что Малфой обожает привлекать к себе внимание, - пожала плечами Роза, протягивая ему тетрадку с конспектом по арифмантике. - Нашёл, из-за чего переживать.

И то верно. Немного поразмыслив, Альбус самостоятельно пришёл к такому же выводу. К Малфою в Хогвартсе было принято относиться, как к существу довольно легкомысленному, порой и вовсе непредсказуемому, но в целом - не опасному. А без постоянного внимания Скорпиус моментально начинал скучать, мрачнеть и чахнуть.

С тех пор Альбус предпочитал сидеть за первой партой, как можно дальше от Малфоя - так, чтобы разглядеть его было практически невозможно. Теперь на скучных лекциях было совсем нечем заняться. Он рисовал в тетради рыцарей и драконов, но и те, и другие получались кривобокими уродцами, и от этого становилось ещё более уныло.

Однако уроки мистера Нотта скучными никак не назовёшь. Альбус торопливо записывает лекцию в тетрадку, как вдруг его перо спотыкается на длинном слове, и он машинально отмечает, что пишет это слово уже второй раз за пять минут.