Факультативы (СИ)

Внутри дом Снейпа был еще причудливее. Отделанный древесиной и камнем, крупными массивными балками, он создавал атмосферу сельской простоты, уюта и тепла. Никаких кричащих оттенков. Только натуральные цвета и много, много света. Просторная полукруглая гостиная с панорамными окнами, занавешенными тяжелыми хлопковыми гардинами. Камин, согревающий промозглыми зимними вечерами, в окружении массивных кресел и дивана с серо-зеленой обивкой и небольшого журнального столика из полена, на полу звериная шкура. В другой части дома находилась обширная библиотека с высоченными потолками и такими же окнами в пол. Книги располагались до самого верха, а в центре была пара таких же, как в гостиной, кресел с большим рабочим столом из красного дерева, освещаемых теплым светом торшера. Прихожая вела в уютную кухоньку, совсем крошечную по сравнению с остальными комнатами, но очень светлую и домашнюю. А в подвале была оборудована прекрасная лаборатория. Все ингредиенты в строго алфавитном порядке на полках вдоль стен, большая кладовая и пара крепких столов в центре: на одном стояло несколько котлов, а второй был завален исписанными кусками пергамента.

Широкая винтовая лестница предлагала подняться на второй этаж, где, помимо хозяйской спальни и ванной, были еще две гостевых комнаты с отдельными душевыми. Спальня Северуса, расположенная над гостиной и вытянутая вдоль всего дома, с двух сторон заканчивалась широкими окнами. То, что выходило на старый мостик и дорогу к деревне, было оборудовано низким просторным подоконником, заваленным разнообразными подушками. Второе же давало доступ к узкому балкончику, с которого ухоженный сад зельевара был как с картинки из книги сказок. И, конечно, кровать. Основательная, из необработанного дерева, огромная, двуспальная кровать. Когда Гермиона в первый раз ее увидела, залилась краской, представив, что можно на ней вытворять. Снейп довольно усмехнулся, видя восторг в ее глазах, и провел к скрытой в стене двери. За ней оказалась гардеробная, в которой было больше пустых вешалок, чем занятых. Дальше был проход в довольно аскетичную ванную комнату с самой большой пузатой ванной из всех виденных девушкой.

Это был чудесный дом. Гермионе хотелось остаться здесь. С Северусом. Навсегда. С первых секунд, как девушка переступила порог, она почувствовала, что именно это место является ее Домом. И именно сюда она будет мечтать вернуться. В эту спальню и к этому мужчине.

***

Быт оказался хорошей тренировкой для обоих. Хотя они и старались обходить все острые углы, Северус в глубине души чувствовал, что его жизнь рядом с Грейнджер превратится в почти ежедневное сопротивление и борьбу. Слишком разные и сильные характеры. Умы, требующие постоянной пищи, а ничто так не питает, как дискуссии и споры. Неспособность обоих держать язык за зубами. А еще желание быть независимыми от других людей, свободными в своих решениях. Они были пешками в чужих играх, и им это опостылело.

Но, несмотря на все это, они не собирались сдаваться. В их отношениях царило достаточно взаимной любви и уважения, понимания и восхищения, признания заслуг и достижений. Это было надежной опорой для счастья и домашнего уюта.

Словно, оказавшись вне стен Хогвартса, они почувствовали некую свободу, необремененность школьными правилами и сторонними наблюдателями. И начали открывать друг друга по новой.

***

— Гермиона, но ведь с магией будет быстрее.

— Ты куда-то торопишься?

— Нет, просто… это как тогда… со змеями на наших занятиях. Ты полезла доставать их руками и чуть не свалилась в котел.

— Я не люблю змей! — возмутилась Грейнджер. — И то, что они на гербе твоего факультета, не меняет сей факт.

Она стояла у раковины в углу небольшой кухоньки и мыла посуду после обеда. Снейп облокотился на обеденный стол, потягивая огневиски и наблюдая за ней. На его тонких губах подрагивала легкая улыбка, а в глазах искрилось веселье.

— Может, ты просто не умеешь пользоваться бытовыми чарами? — поддел зельевар девушку.

— Северус, я привыкла делать по дому все сама. Я же грязнокровка, — Гермиона пожала плечами.

В нескольких сантиметрах от ее головы пролетел бокал. И, ударившись о стену, разбился на тысячу осколков. Девушка замерла, приоткрыв рот и боясь повернуться.

— Никогда. Не называй. Себя. Так.

Его голос звенел от несдерживаемой злости. Гермиона перевела взгляд на свои руки, покрытые воздушной пеной, и еле слышно сказала:

— Но ведь это правда.

Снейп в ту же секунду подлетел к ней, грубо развернул и начал трясти, больно впиваясь в плечи цепкими пальцами.

— Никогда! Слышишь? Никогда так не говори! — зельевар буквально орал на нее. Лицо было перекошено от гнева, глаза стали еще чернее.

Тишина на кухне нарушалась только журчанием воды и частым дыханием мужчины. Гермиона же стояла, не шевелясь, обескураженная такой вспышкой ярости. Но закончилась она так же неожиданно. Северус резко отпустил ее, развернулся на каблуках и вышел.