Факультет боевой магии. Сложные отношения

Я покачивалась в холодной мутной воде, погружаясь все глубже и глубже — к заманчиво мерцающему алому свету. И наконец достигла дна, покрытого мириадами жемчужин. Пальцами ног коснулась пышущих жаром горошин и провалилась дальше. Тонула — уже не в воде, в жемчуге, до тех пор, пока чья-то рука не схватила меня за щиколотку и рывком высвободила из странного плена.

Так бывает только во сне — уйти на дно, чтобы оказаться на поверхности. И вот я уже в крепких объятиях стояла на скользком камне, а внизу, куда ни глянь, белой пеной бушевала и бесновалась река. Над головой высокие своды пещеры, и мне ужасно страшно. Я крепче прижалась к мужчине с зелеными змеиными глазами.

— Почему, когда я решил вернуться, ты уехала? Так не хочешь видеть меня?

— Это был не мой выбор.

— Тогда скажи, где тебя найти.

Пытаюсь вспомнить, но не могу. Растерянно пожала плечами. Мужчина скривился.

— Почему сны с тобой столь непонятны? То тебя убивают, то ты тонешь. Почему не может присниться что-то более приятное?!

— Что, например?

И тут же пожалела о своем вопросе. Потому что была не готова к ответу. К поцелую, который кружил голову и плавил, будто я восковая свеча в объятиях пламени.

Оттолкнула от себя зеленоглазого и, поскользнувшись, упала. Но в этот раз холод воды принес облегчение. Потому что этот сон слишком реалистичен.

И потому что я вспомнила Корбина Рихтера.

Обычно я плохо запоминала ночные кошмары. Просыпаешься с кислым привкусом ужаса во рту, а что так испугало, уже и не знаешь. Так, смутные образы на краю сознания, исчезающие спустя пару часов.

В этот раз я проснулась, прекрасно все помня, вне себя от возмущения. Рихтер меня поцеловал! Даже в моем сне он был тем еще… шутником. Хотя для шутки поцелуй оказался более чем откровенным и для замужней дамы совершенно неприличным. По крайней мере, если ее целует не супруг, а наставник. Или это мои потаенные желания? Стыд-то какой! Украдкой оглядевшись, коснулась своих губ. Они еще пылали, а тело бил озноб, будто я и действительно выбралась из ледяной воды.

Но сон оказался еще более реальным, чем мне казалось вначале. Умываясь и приводя себя в порядок, я заметила, что черные узоры на левой руке побледнели и приобрели красноватый оттенок. Будто в них все еще была сила. Как это возможно? Разве я не растратила все в университете, пытаясь защитить себя от Адорно? Энергия, что текла во вживленных чарах, не могла восстановиться сама по себе, без роанского алого жемчуга. Разве что…

Стихийная магия. Она вернула чары к жизни. Каким-то образом наша вчерашняя встреча с Рихтером активизировала передачу силы. Звучало безумно, но иного объяснения у меня не было. Я с трудом могла поверить в вещие сны, а тут…

— Фрау, может, вы оторветесь от ваших бумажек? Через час мы уже будем в Торнеме, а вы еще не позавтракали. Может, хотя бы чаю выпьете?

— А? — подняла голову, пытаясь понять, что Эзре от меня нужно. — Да я ведь никому не мешаю.

Орвуд скрестила на груди руки.

— Вам не телохранитель нужен, а нянечка, фрау Михельс.

Было странно слышать подобное обращение к себе. Но тратить время на ненужные мысли не хотелось. Я доброжелательно улыбнулась Эзре и вернулась к записям. Некоторые побочные эффекты от магического ритуала, который мы провели год назад с Рихтером, наводили на размышления. Хотя бы оттого, что полностью противоречили тому, чему меня учили в университете.