Факультет боевой магии. Сложные отношения

У меня никогда не было большой семьи, да и дед упорно игнорировал все праздничные даты, поэтому семейные посиделки Шефнеров казались мне маленьким чудом. Сидя мышкой напротив Мартина, я с интересом слушала сетования фрау Грохенбау на излишне самостоятельную дочь, воспоминания тетушки Адель о детских проказах Мартина и Петера, теперь смущавшие их обоих, и впечатления Марты об огромной и шумной столице.

— Ты ведь тоже какое-то время жила не в Брейге, Софи? — спросил меня Петер, расслабленно потягивая вино. Лицо его раскраснелось от смеха.

— Да, несколько лет провела в поместье дальней кузины отца, пока дед не забрал меня к себе. Терпеть не могу сельскую глушь, — сморщила нос, — но есть единственный плюс жизни в захолустье — никто теперь не вспомнит о моих ребячьих глупостях.

— Мастер Вернер рассказывал мне немного о твоем детстве, — задумчиво сказал Мартин. — Мы с ним как-то плакались в жилетку друг другу о том, как сложно воспитывать малолетних артефакторов.

Мы с Петером синхронно фыркнули.

— Рано или поздно это грозит и вам тоже, ребятки, — посмеиваясь, сказала тетушка Адель.

— Я лично собираюсь стать отцом нескольких замечательных девочек-целительниц, — заявил Петер и подмигнул своей невесте.

Марта густо покраснела.

— Воздержусь от прогнозов, — с достоинством ответила и перевела разговор на менее скользкую тему.

Уже в гостиной я с гордостью вручила свой подарок Мартину. Сине-зеленый змей на черном шарфе теперь загадочно поблескивал алым жемчужным глазом.

— Ну а теперь можешь рассказать, что за чары ты вплела? — спросил менталист, примеряя обновку. Строго посмотрел на племянника, тянущего загребущие руки к артефакту: — И не думай даже. Испортишь.

— Решила вспомнить академическую школу артефакторики. Это защита в чистом виде. Чтобы ни у кого больше не было ни единого шанса подстрелить моего мужа.

Мартин никогда не рассказывал о происхождении отметин и шрамов на своем теле, но мне хватало и собственного воображения.

Петер все-таки дотянулся до кончика шарфа и вцепился в него мертвой хваткой.

— Ну-ка, ну-ка… академическая школа, говоришь? Хе-хе…

— И что ты за человек вообще?! — возмутилась. И пояснила замершему мужу: — Ты же помнишь, у меня был период увлечения древними магическими практиками, еще с работы в архиве? И тогда я нашла несколько интересных способов усилить возможности классических чар. Рассказать подробнее не могу — подобная магия требует хранить секреты.

— Ничего не взорвется, — подтвердил мой друг, с сожалением выпустив шарф. — Но Софи, как всегда, пренебрегает дарами прогресса.

Откуда-то из-под дивана он достал длинную узкую коробку. Внутри оказалась деревянная трость с простым серебряным набалдашником. Теперь уже я вцепилась в нее. Точнее, попыталась. Мартин тут же предусмотрительно спрятал трость обратно в коробку.

— Внутри просто клинок, да? — решилась спросить фрау Грохенбау.

— Не-е-ет, лучше…

Насколько я знаю Петера, как раз его подарок вполне мог взорваться… при неправильном обращении.

Под конец вечера Мартин Шефнер стал счастливым обладателем не только шарфа и трости с секретом, но и стопки носовых платков с вышитыми инициалами, шелкового кашне, набора письменных принадлежностей с механическим пером новой модели и бутылки дорого алертийского бренди. Контрабандного, судя по всему. Но глава СБ мудро закрыл глаза на проявление политической несознательности своего подчиненного.

Я же, сытая и довольная жизнью, почти все это время не отлипала от плеча мужа, отказавшись от участия в танцах. Мартина вытащить танцевать все равно было невозможно, а у Петера и Джиса были свои ручные драконы рядом.

С праздничным ужином мне, конечно, следовало быть осторожнее. Неконтролируемое вечернее обжорство, которое едва ли пристало благородной даме, вышло мне боком. Съев, наверное, уже шестую или седьмую шоколадную конфету, которые кто-то неосмотрительно поставил рядом со мной, я отпила белого вина, желая избавиться от приторной сладости на языке. И тут же об этом пожалела — от неожиданно резкого и кислого вкуса все ранее съеденное попросилось наружу.

Поспешно отставила бокал и поднялась.

— Я отойду, — шепнула мужу и, стараясь не торопиться, вышла.

До ванной комнаты добежала вовремя.

— Коварные конфеты, — пробормотала, приваливаясь спиной к холодной стене и вытирая рот. — Да и вино так себе. А стоит небось…

Задрала левый рукав, мрачно рассматривая бледную, покрытую испариной кожу, на которой едва заметно проступали розовеющие узоры чар. Ну и что за безобразие?! Организм отторгает магию, роанский жемчуг? Надо бы посоветоваться с Мартой. Симптомы магического отравления не усиливались, но и пропадать не думали, и это уже начинало пугать.

Хотя могло быть еще одно объяснение моему состоянию. Мысль эта и раньше посещала меня, но поспешно отвергалась. Я прополоскала рот, умылась холодной водой, яростно растирая лицо, будто пытаясь избавиться от всех сомнений. Не получалось. Вздохнула.

— Ну же, Софи. Нельзя исключать ни одного варианта.