Факультет боевой магии. Сложные отношения

— Нет, не представляешь, — проворчала я, бултыхая ложечкой в чашке, чтобы чай быстрее остыл. Невеста Петера пила вино.

«Дорион», небольшой ресторан в центре города, был переполнен, но столик для нас нашли. Пока мы сидели вдвоем с Мартой, дожидаясь, когда к нам присоединится Петер, задерживающийся почти на час. Подружками мы никогда не были, но за последние полгода наши отношения стали лучше, чем раньше. Особенно когда я перестала быть в глазах Марты угрозой их с Петером счастью.

Благодаря фрау Ратцингер целительница уже знала о том, что я в положении. Но очевидно, тетушка умолчала о своем непосредственном участии, а муж не счел необходимым предупредить об истинном положении дел своего племянника. Впрочем, кое о чем Марта все же догадывалась.

— Вы же не планировали ребенка? — задумчиво сказала она. — Значит, таблетки подвели? А я говорила, что заклинания надежнее…

— Терпеть не могу использовать магию, — передернула плечами.

— Если это не твои собственные артефакты? — хмыкнула девушка. — Но ведь все к лучшему.

— Конечно, — согласилась я, совершенно не покривив душой.

Прошло уже несколько дней с тех пор, как я узнала о своей беременности. И хотя смириться с очередным резким поворотом в моей жизни было непросто, будущее перестало видеться мне в мрачных тонах. Во многом благодаря поддержке супруга. И его уязвимости, внезапно открывшейся мне.

Я никогда по-настоящему не понимала Мартина Шефнера. Это стоило признать. И не всегда доверяла словам, часто видела в поступках лишь дурное. Не без основания, к сожалению. Но я верила его чувствам — нежности, что порой проскальзывала во взгляде, когда мы были наедине, заботе, что скрывалась за ворчанием и приказами. И любви, о которой Мартин шептал мне утром, прижимая к себе. Будто что-то новое появилось в нашей с ним близости, неведомая мне раньше теплота и интимность. И в самом деле, не таким уж важным стало казаться то, что волновало совсем недавно.

— Как твоя рука? — спросила Марта, отщипывая от виноградной грозди. — Жалею, что не остановила тебя тогда. И не только потому, что господин Шефнер был против.

— Беспокоишься, что вживленные чары могут сказаться на ходе беременности? У Пушистика никаких проблем не было, так что надо надеяться, что все обойдется.

— При чем здесь твой кролик?

— Он оказался девочкой, — коротко ответила я. — Помет вполне здоровый.

Рыжеволосая целительница округлила глаза.

— Девочкой?

— Ага. Самочкой. Нужно было отсадить ее в свое время от Пушка, но кто знал?

— И ты не заметила, что у тебя не два кролика, а кролик и крольчиха?

— Я артефактор, а не зоолог, — с достоинством ответила.

— А еще ты не очень внимательна, да? — покачала головой Марта. — Никогда не делай целительские артефакты.

— И не собиралась даже.

— Никогда-никогда. И лучше вообще к живым людям не приближайся.

Я закатила глаза.

— Никто еще из-за моих артефактов не умирал.

— По крайней мере, пока, — раздался веселый голос.

Петер поцеловал невесту в щеку, а затем без стеснения и меня. Вот же нахал! Заметив мой возмущенный взгляд, он хитро улыбнулся.

— Разве я не могу поблагодарить свою тетю за то, что она собирается подарить мне дорогого кузена? Или кузину, что было бы не менее славно. Надоело быть младшим в этой ужасной семье.

Петер занял стул между мной и Мартой, заглянул в ее тарелку, затем в мою, потом позвал официанта. Сегодня он был в настроении, что не могло не радовать.

Марта спокойно положила ладонь на рукав жениха и заставила его подвинуться к себе. Взяв салфетку, она стерла с его подбородка темное пятнышко, оставшееся мной незамеченным.

— Где ты так выпачкался? — спросила я.

— На полигоне. Помнишь, ты рассказывала мне о нем и говорила, что меня порадуют новые конструкции летательных аппаратов. Так вот, они меня и в самом деле порадовали. Стефан Ланге предложил поработать с ним и пообещал, что даст мне практически полную свободу. Нынешнее военное министерство — вполне приличное место для артефакторов.

— И ты согласился?

— Это интересно. Грешно было бы упускать такой шанс.

Я не один месяц твердила другу, что нужно прекратить предаваться меланхолии и заняться делом. Мне уже начало казаться, что Петер никогда не станет прежним, и я боялась этого. Не все травмы заживают, особенно нанесенные менталистами. Но Петер выглядел почти так же, как раньше. И хотя бы за это стоило быть благодарной тетушке Адель, без устали возившейся со своим внучатым племянником.

— Ну вот, а я собиралась предложить тебе помочь мне в университете. И у старшего курса, и у второго должен быть практикум по артефакторике. Я уже не смогу его провести, поэтому предложила декану замену. Он одобрил твою кандидатуру.

— Хочешь подставить меня под удар боевиков? — хмыкнул Петер. — Это потому, что ты веришь в мой педагогический талант, или потому, что других самоубийц не оказалось? Впрочем, я согласен.

— Согласен? А у тебя хватит времени? — спросила Марта.

— Это всего лишь несколько занятий, — заступилась я. — И не приноси в университет свои боевые артефакты и оружие. Не надо экспериментировать на моих студентах.