Факультет некромантии. Выживут (не) все

Раз та пришла к ней, а не к Дажене, значит что-то достаточно масштабное и Анна уже приготовилась к емкому «нет». Бывали уже в ее практике случаи такого взяточничества. И не то, чтобы некромантка была святой, но выпускать преступника или закрывать глаза на пару-тройку убийств ради каких-то благ она не собиралась.

Но эльфийка смогла ее удивить.

– Помоги моему сыну поступить в Ливанор, – прямо рубанула она, вынудив Барс даже выпрямиться.

Заерзав на месте, устраиваясь удобнее, Анна вздохнула ладони на коленях.

– А сам что не тянет проходной бал?

Старая песня, к которой вполне себе подходил все тот же заготовленный ответ, но эльфийка смогла удивить. Качнув головой, она с досадой потерла переносицу.

– Наберет, он умный мальчик, в отца-гада весь… Только вот из-за отца и не возьмут.

– Ну а кто папочка-то? – уже откровенно заинтересовалась Барс, одновременно заметив, что в подсобке как-то подозрительно тихо.

Закусив губу, совсем не радуясь необходимости отвечать, Лутинэль и вовсе опустила взгляд.

– Тано Таджера.

– Кто?!

От неожиданности Барс слишком резко подалась вперед, едва не свалившись с окна прямо в гостеприимные объятия пушистого серебристого лоха. Еще бы, не каждый день она узнавала, что ее собеседница жена самого разыскиваемого преступника всех девяти систем миров. Темного владыки в одном мире и просто проклятья в других.

Судя по тому, как поморщилась Лутинэль, реакция Анны была стандартной, но от того не менее неприятной.

– Да, именно он… Пока скрывался от вас, подрабатывал наемником. И все было хорошо, пока ему не заказали меня.

– И здесь стало резко плохо?

Усмехнувшись, эльфийка неопределенно пожала плечами.

– Ну… Сперва плохо, а потом хорошо. Семейная жизнь она такая, непредсказуемая. Утром ты приходишь убивать женщину, а вечером становишься ее мужем. У орков с этим просто.

Хмыкнув, Барс потерла переносицу. Тано она видела только раз. Силы тогда оказались примерно равны и трепать друг друга они не стали, но Анна ярко запомнила этого лощеного хлыща. Теперь же, представляя его в роли жениха на свадьбе орков ей стало даже немного жаль мужчину.

– Ладно, – хлопнув себя по ногам, некромантка вновь откинулась назад. – Я замолвлю слово за твоего сына, но не больше. К нему не будут относиться предвзято и только. Если он не пройдет по балам – пусть пробует в следующем году. Протаскивать заведомую бездарь я не буду, прости уж. Но!

Заметив, что эльфийка собирается что-то сказать, женщина вскинула ладонь, призывая к молчанию.

– Но я могу помочь Тано отбелить немного его имя. Скажи ему, что я прошу встречи и даю слово, что это не ловушка.

Откинув голову назад, Анна прикрыла глаза, давая понять, что разговор окончен. Вернее, она с удовольствием бы его продолжила, но пара лишних ушей не способствовали к развитию диалога.

– Я слышала, что ты странная, – медленно протянула эльфийка, – но не думала, что все так плохо… Хорошо, я передам ему твои слова и сделаю, что обещала.

Поднявшись с места, Лутинэль стремительным шагом направилась прочь. В этот раз она не скрывалась и Анна, даже не открывая глаз, без труда проследила звук ее шагов до самой лестницы. И только, когда она окончательно скрылась из зоны осязания, некромантка открыла глаза, резко оглянувшись на дверь подсобки.

Очень вовремя, головы провинившихся драконов еще не успели нырнуть назад и развить видимость активной деятельности.

– Вас родители не учили, что подслушивать плохо? – вкрадчиво поинтересовалась Анна, свесив ноги с подоконника.

– Учили, а еще учили, что с врагами сотрудничать нельзя, – ничуть не смутившись, охотно ответил Аттар.

Блеска в золотом драконе поубавилось. Зато прибавилось паутины и пыли, что явно его смущало, но парень отчаянно делал вид, что все в порядке. И эта попытка выдать хорошую мину при плохой игре невольно вызывала улыбку, которую Барс даже не попыталась скрыть.

– Дураки значит. Если враг не нагадил лично тебе на коврик, но сумел незаметно нагадить твоим соседям, которых ты едва знаешь – сперва попытайся с ним договориться, а уж если не выйдет можешь и прибить. Если бы стражи убивали всякую могущественную гадость, в гильдии работать бы некому было. Или ты думаешь, что честным, светлым и благородным у нас есть место? – усмехнувшись, Анна покачала головой и неожиданно посерьезнела, поднявшись с места. – У нас есть четкие законы и правила, нормы чести и поведения. При нарушении этого следует суровое наказание. Страж не может уволиться, он может уйти на время в отпуск, но навсегда уйти – это по Дороге сна в ночь. Все это хорошо дрессирует.

Нахмурившись, окончательно выбираясь из подсобки, Северайн озадаченно почесала кончик носа, оставляя темное пятно на коже.

– Но стражи – это же охранники мира, как же тогда…

Девушка не договорила, чуть смутившись под спокойной и чуть снисходительной улыбкой преподавательницы. Кто бы мог подумать, что сдержанная и холодная, на деле она окажется такой трепетной и даже чуть наивной.