Факультет рыболовной магии

Друда отдал команду своему приятелю, и четыре булыжника, один за другим, полетели в эльфийский нож. Цели достиг только один, задевший рукоятку Изымса. Но здесь, видимо, не обошлось без колдовства, потому что от попадания обычного булыжника не вспыхнуло бы столько искр и не возник бы такой режущий слух звук. Изымс, после удара еще немного подброшенный вверх, словно раненая стрелой в крыло птица, начал, вращаясь, падать. Гоблины издали радостный клич, а «Ифы-кабуф» навис над поверженным врагом, чтобы, прицелившись, нанести окончательный, добивающий удар. Времени для раздумий не осталось. Тубуз еще раз покрепче стиснул кулаки и отработанным движением одновременно с двух рук метнул песочные комки в гоблинский подарок. Он не промахнулся. И хотя мокрый песок это совсем не то, что булыжники, однако такой подарочек для «Ифы-кабуф» стал по-настоящему убийственным. Нож, который только что казался волшебным, грозным, живущим самостоятельной жизнью оружием, вмиг стал похож на никчемную гнилую палку, совершенно беззвучно упавшую в воду.

И точно в то же место острием вниз упал Изымс. Вода вскипела, моментально превратилась из прозрачной в мутно-белую, и точно таким же, мутно-белым, вдруг стал сам воздух.

Глава восемнадцатая ВСЕ НЕ ТАК ПРОСТО

– Бабочка? – Кот Шермилло неуловимым движением лапы сцапал порхающий в воздухе живой цветок. – И в самом деле – бабочка, – сказал он, разглядывая зажатую между когтей пленницу. – Странно. Откуда она тут взялась?

Кот полулежал в кресле профессора Малача в гостиной эльфийского дома. С тех пор как вместе с Алесандро Б. Зетто потенциальные студенты факультета рыболовной магии покинули превращенный в крепость дом для сдачи последнего экзамена, Шермилло успел съесть порцию яичницы с колбасой (которой смогли бы насытиться три голодных человека), выпить две чашки кофе с бутербродами с сыром, и теперь подумывал, не выпить или не съесть бы еще чего-нибудь. Из кухни, где остался Воль-Дер-Map со своим холстом, не доносилось ни звука, так же, как и из кабинета профессора Малача, который уединился в нем, объявив, что ему необходимо срочно проделать важный эксперимент. В гостиной вместе с Шермиллой осталась лишь Зуйка, которая большую часть времени пролежала на диване, уткнувшись лицом в кожаные подушки. Теперь она сидела на том же диване, закрыв глаза ладонями, изредка взлохмачивая свои волосы.

– Зуйка, посмотри, какую аппетитную красавицу я поймал, – сказал кот.

Зуйка с неохотой поднялась с дивана и подошла к нему:

– В каком это смысле – аппетитную?

– А в том смысле, что будь я не котом, а рыбой, обязательно бы ее скуш-шал.

– Отпусти ее, – попросила Зуйка, – а то пыльцу с крыльев сотрешь, и она не сможет больше летать.

– Такое впечатление, что узор на ее крылыш-шках очень знакомый. – Шермилло свел брови к переносице. – Особенно вот эта линия. Ты так не считаеш-ш-шь?

– Для тебя, может, и знакомый. Ты ведь на мир другими глазами смотришь…

– Хм… да, другими. – Шермилло внимательно посмотрел в глаза ведьмочки, затем перевел взгляд на ее ноги. – Хм… А не могла бы ты еще разок свой шрамик продемонстрировать…

– Вот еще! – Зуйка надменно вскинула голову.

– Ну, я тебя прош-шу…

– Просиш-ш-шь? – передразнила Зуйка, наклоняясь и приближая лицо к кошачьей морде. И вдруг резко ударила Шермиллу по лапе. Когти кота разжались, бабочка вспорхнула под потолок, а Зуйка отскочила назад. – Обойдеш-ш-шься!

– Кретинка! Ты не понимаеш-шь. Все не так просто. Этот узор на крыле бабочки похож на…

– На узор на крыле бабочки! – сказала Зуйка, запрыгивая с ногами на облюбованный диван.

– Тьфу ты! – в сердцах плюнул Шермилло и хотел еще как-нибудь обозвать ведьмочку, но передумал. Вместо этого он достал из кармана своей кожаной тужурки кисет с огнивом, короткую курительную трубку и принялся набивать ее табаком. – А ты как к кош-шачьим вообщ-ще относиш-шься? – спросил он, когда трубка была набита, раскурена и первый клуб дыма начал подниматься под потолок.

– К кошачьим ВООБЩЕ, – Зуйка посмотрела на Шермиллу, и ее густые черные брови вопросительно изогнулись, – или вообще ОТНОСИШЬСЯ?

– Конечно, к ВООБЩ-ЩЕ КОШ-ШАЧЬИМ! А к кому – к собачьим, что ли?!

– А что, собаки мне очень даже нравятся, – лукаво улыбнулась Зуйка, отчего кот нервно заерзал в кресле.

– Фу, гадость-то какая! – скривился он. – Собаки ей нравятся…

– Очень нравятся, – подлила масла в огонь Зуйка.

– Да собаки – они что? Они же – собаки!

– Вот именно…

– Да ты хоть раз видела говорящую собаку? Нет, не видела. А говорящ-щий кот – вот он, перед тобой во всей своей красе!

– Ну и что?

– Как что?! Да ты посмотри, какой я пуш-шистый, какой ласковый, а какой умный! – Шермилло выразительно повел плечами. – А собаки… Они же рабы человеческие. Сами они ничего путного сделать не могут. То ли дело мы. – Кот выпустил в сторону Зуйки кольцо дыма в виде сердечка. – Мы для людей не просто друзья-товарищ-щи, а еще и партнеры.

– Коты – партнеры?! Да, насколько я знаю, вы всегда были сами по себе.