Факультет славянской магии

— Ну, допустим, а куда, по-вашему, делись студенты девятой и десятой ступени?

— Вот смотри, — Ростик поставил свою бутылку пива на один конец столешницы, а мою на другой. — Это наша святая Аркона. — Он показал на свое пиво. — Твоя бутылка — это сатанинский Ур-Хикон. Мы на севере, они на юге. На востоке от наших городов с севера на юг проходит длинная горная гряда, которую все называют Камнем. За Камнем находится некромантский оплот Нар-Анкар. Горы высокие и плохо проходимые, но в них есть два перевала. Один охраняют от живых мертвецов ур-хиконцы, другой мы.

— Студенты девятой и десятой ступени, вместе с другими выпускниками факультета, сейчас сторожат северный перевал в форте Ретра, — сказала Алла и объявила первый тост. — Давайте, мальчики, выпьем за их здоровье!

— Точно, давайте выпьем за то, чтобы не пришлось пить на их поминках, — предложил я, и мы чокнулись бутылками.

«А ведь ректор Погребинский днём смотрел на меня словно на покойника, — вспомнилось мне, когда я отхлебнул замечательного тёмного пивасика. — Почему? Кому я перешёл дорогу? И самое главное — что меня ждёт завтра?».

А между тем заводную песенку «Black Eyed Peas» сменила лирическая композиция певицы Майли Сайрус под названием «Flowers», которую ди-джей объявил белым танцем.

— Эгегей! — закричал он. — Девочки приглашают мальчиков! Спешите жить, а то завтра может быть уже поздно!

— Потанцуем? — потянула меня за руку голубоглазая блондинка Алла.

— Прости, — буркнул я, — какие-то нехорошие предчувствия давят на мозги. Я ещё пивка хлебну, приду в себя.

— Понимаю, — пожала плечами девушка.

И вдруг к ней подскочил парень с нашего первого курса с большущей кудрявой шевелюрой, имя которого не отпечаталось в памяти, и крикнул:

— Привет, Эльфийка, потанцуем?

И не дожидаясь ответа от Аллы, утащил её в самую гущу танцпола, где из-за минимальной освещённости создавалось такое впечатление, что переливаются какие-то человеческие призрачные тени.

— Прохлопал ты своё счастье, — усмехнулся Ростик, которому не дала «покапать» на мои мозги какая-то милая барышня из нашей первой магической ступени, пригласив того на медлячок.

— I can buy myself flowers, Write my name in the sand, — звучал из динамиков немного грубоватый вокал американской поп-певицы и парочки, тесно прижавшись друг к другу, наслаждались в танце сегодняшним тёплым июльским вечером.

Я сделал ещё пару глотков пива и внезапно обратил внимание на другой конец длинной барной стойки, которая была подсвечена вполне качественно, в отличие от остального зала. А там, перед моими глазами, разворачивалась самая настоящая драма. Дарья Русакова, та самая красотка с позывным Рысь, что-то эмоционально высказывала профессору красавцу Богодару Пожарскому. И профессор явно оправдывался и находился в положении глухой обороны. Словно наш факультетский Ален Делон что-то наобещал девушке, а теперь дал заднюю. Ещё немного, ещё чуть-чуть и Русакова должна была отвесить профессору защиты от черной магии увесистую оплеуху, однако рядом появилась профессор зельеварения Яролика Бунина с шикарными буферами третьего размера и разрядила накалившуюся обстановку. Дарья ещё что-то эмоционально выпалила в лицо Богодару и, развернувшись, пошагала в мою сторону.

— Ooh, I did not wanna leave you, baby, I didn't wanna fight, — запела Майли Сайрус.

И в моей голове сложился полноценный видеоклип, американка поёт: «я не хотела с тобой ссориться, я не хотела от тебя уходить», а в этот момент Русакова уходит от профессора «кислых щей» и защиты от какой-то там магии. Эффектно, чёрт возьми!

— Чё уставился? — недовольно проворчала Дарья, остановившись около меня, и тут же крикнула бармену, — Тарас, двойной коньяк! Быстро!

— Препод обломал с зачётом? Обещал — «отл», а поставил — «хор»? — поинтересовался я, чтобы как-то наладить контакт.

— Тебе-то какое дело? — криво усмехнулась боевая магиня седьмой ступени и два стопарика, которые выставил на столешницу бармен, опрокинула залпом один за другим.

Затем Рысь посмотрела на меня немного пьяными шальными глазами, обозвала меня — смазливой мордашкой, и в доли секунды впилась своими губами в мои удивлённые губы. Подобным приёмам обольщения на истфаке меня, признаться, никогда не обучали. Но тут-то волшебный мир Беловодья, святая Аркона, может быть здесь таким образом говорят: «привет, как дела?», может быть тут такие простые и открытые отношения в порядке вещей?

— Ты совсем охренел, сопляк! — вдруг из сладкого поцелуя Дарьи меня бесцеремонно выдернул какой-то здоровяк, с которым мы, кажется, уже где-то пересекались. — Пошли, выйдем! Или ты зассал?

— Оставь его, — вяло высказалась Русакова, явно ожидая от меня более решительных действий.

— Да без проблем, — усмехнулся здоровяк. — Пусть встанет на колени, и извиниться перед всеми старшими студентами.

— Я бы встал, но у меня колено болит, — соврал я, понимая, что трёпки мне всё равно не избежать, и поэтому добавил, — пошли, подышим кислородом. Хороший у вас здесь воздух в Арконе. Бодрит перед сном.