Факультет. Том 6

– Кто? Я?.. Ну-у я об этом как-то не думал…

Его щекастая физиономия порозовела.

Он обнял меня так крепко, что дыхание перехватило, и щёлкнул позвоночник.

– Я так рад, адами! Ох, как же я рад! – Он наконец отпустил меня, его большущая рука взъерошила мне волосы на макушке. – Я чувствую себя так прекрасно, как давно уже не чувствовал!

Видеть Фонтея таким счастливым было непривычно, и я был за него настолько рад, что сердце никак не могло успокоиться – колотилось и колотилось от ликования.

– А кто вас вылечил? – спросил я, но Фонтей так и не ответил.

Его снова окружили студенты, тоже счастливые, как никогда. Они теснили друг друга и наперебой поздравляли сварщика с выздоровлением, а тот высился над ними, обнимал, всё больше улыбался и краснел от благодарности.

Не успел я отойти от него, как меня окликнула Триш Лаван.

– Киро!

Девушка махнула мне рукой, но, как ни странно, обниматься не бросилась. Она придерживала мать Тома Обри за плечи, а женщина рыдала от счастья, прикрывая лицо платком.

С другого боку эвен Обри поддерживал её сын.

Женщина заливалась слезами, но при этом не забывала про свою основную материнскую миссию – найти своему Томми невесту – поэтому как бы невзначай подталкивала Триш к Тому.

В итоге своего она добилась: Триш обняла парня.

Сам Обри, похоже, никак не мог поверить в то, что произошло – лицо у него было жутко растерянное, а движения ещё более неуклюжие, чем обычно, да и мямлил он так, как не мямлил никогда:

– Эвен… эвен Лаван… ну… как бы, то есть… Триш… я… как бы… я так рад… – забормотал он, крепко прижимая девушку к себе. – И ты такая… ну очень… и я так рад…. так рад…

Вряд ли он предполагал, что благодаря стараниям его суматошной матери, Триш теперь знает о его жизни даже больше, чем он сам. Наверное, она знала сейчас, какого цвета на нём трусы, и как часто он ковыряет в носу.

В этот момент эвен Обри вытерла слёзы платком и стиснула меня в объятьях, топя в своих обширных телесах.

– Киро, ты такой хороший мальчик! Ну очень! Передай своей прелестной Олли, что я больше на неё не злюсь! Будьте счастливы!

Она снова разрыдалась, прикрыла нос платком и отвернулась, и тут я вдруг ощутил, что на меня кто-то пристально смотрит. Повернул голову и встретился взглядом с Тюдором Нобу.

Рядом с ним стояла Сибилла.

Они будто стеснялись подойти ко мне, поэтому я направился к ним. Впервые я обнял Тюдора сам, настолько крепко, насколько был способен.

– Я рад, что ты в порядке, отец.

– Киро… сын. – Тюдор посмотрел мне в глаза и улыбнулся.

Я назвал его отцом совершенно искренне, со всей благодарностью и теплом, а он назвал меня сыном, хотя понимал, что я не настоящий Киро, и что его вообще уже нет в живых.

– Мальчики мои… – всхлипнула Сибилла, положив ладони на плечи мне и Тюдору.

Она оставалась в неведении, и никто из нас – ни я, ни Тюдор – не собирался говорить ей правду.

И пока мы обнимались, к нам подошёл Броннан. Он так хмуро разглядывал всю эту сцену, что мороз пронёсся по коже. Похоже, в его глазах я предавал память собственных родителей, когда называл отцом и матерью кого-то другого.

– Познакомьтесь. – Я приобнял его за плечи. – Это Гудред, мой… друг.

Броннан убрал мою руку и суховато поздравил чету Нобу с выздоровлением.

– Вам очень повезло, адами Нобу… и как теперь ваш сын за вас радуется, – пробурчал он глухим голосом.

Мелкий засранец. Так я и знал, что брат не поймёт меня, разозлится и сразу же даст мне это понять.

Реакция Тюдора и Сибиллы тоже была скромной: в них сидела слишком сильная ненависть к полумагам, как и у всех жителей Атласа. В отличие от студентов Трон-Стронга, родители Нобу не видели, как отчаянно сражались Броннан и Хио, чтобы отбить школу.

– Ладно… пойду я… а вы обнимайтесь. – Броннан нахмурился и отошёл подальше.

Его чувства я отлично понимал, но при этом и себя виноватым не ощущал. Придётся как-нибудь найти время и обсудить с братом и эту проблему, если мы, конечно, вообще останемся живы.

– Я переговорил с адами Стронгом, – сообщил мне Тюдор. – Мы тоже уходим на фронт и вступаем в ваши боевые отряды. – Он посмотрел на жену. – Мы хоть и самоучки и ни в какой школе магов не учились, но тоже кое-что умеем, правда же, Сиб? Она неплохой маг яда, а я умею работать с заклинаниями, как словесник.

Мне стало за них тревожно, но в то же время я был за них горд. Наконец, Мертвецы Нобу вышли из собственной тени и почувствовали в себе силы. Они не могли остаться в стороне, даже несмотря на свои неполноценные метки.

– Мы присоединимся к другим родственникам студентов, что здесь учатся, и отправимся на северные границы.

– Только берегите себя, – ответил я.

– Это ты береги себя, сынок… – Сибилла не удержалась и снова меня обняла.

В этих семейных объятьях явно кое-кого не хватало.

– А где Рин и Таби?

Тюдор и Сибилла переглянулись, после чего оба уставились на меня.

– А ты не знаешь? – удивилась Сибилла.

– Чего?

– Девочки остались в больничном чертоге лечить остальных раненых, там их ещё много. Им помогает Бакчо Барбар.

– Лечить?.. Но… – Я обернулся и глянул на Фонтея.